Tag Archives: насилие

Что делать с кунлангета?

падает человекЭтим термином инуиты, живущие в районе Берингового пролива, называют «мужчину, который постоянно лжет и обманывает, крадет вещи и принуждает женщин к сексу; того, кто не слушает замечаний, и с которым постоянно возятся старейшины племени, решая, что с ним делать». Это записала антрополог Джейн Мёрфи из Гарвардского университета в 1976 году. Когда она спросила, а что делают с кунлангета, инуит сказал, что «кому-то приходится сталкивать его со скалы, когда никто не смотрит».

Большинство людей, которые недавно обсуждали эту заметку, говорили, что было бы здорово гипотетически вернуться к такой практике. Все понимают, что в современном обществе так решать проблему не принято. В небольшом племени один такой кунлангета может довести жизнь людей до отчаяния, вражды и поставить всех на грань выживания. Поэтому и решение такое простое и радикальное. 

В огромных обществах, в которых мы живем, такой человек может процветать, эксплуатируя все новых и новых людей, и, пользуясь гуманными нормами, избегать наказания, и даже становиться президентом компании или страны. Последствия его поведения будут так же разрушительны, но не так заметны. И если инуиты знали, что делать с кунлангета, то мы не знаем, и пока все наши попытки альтернативных способов обращения с такими людьми не привели ни к чему хорошему.  

Это лишь один пример того, что, несмотря на полеты в космос, сражения на микроуровне с вирусами и покорения цифровых миров, мы понятия не имеем, как строить здоровое общество, где нет бедности, насилия и воровства. Тот, кто разберется в этом и создаст практические формулы общественной жизни, станет самым выдающимся человеком всех времен и народов. 


Но трогать ее не моги за ее малый рост

наказание ребенкаВ 1983 в Финляндии приняли закон, запрещающий все виды физических наказаний детей как учителями в школах, так и родителями.

И вот, спустя 28 лет, в 2011 году ученые (Österman, Björkqvist, & Wahlbeck, 2014) посмотрели, каков от этого эффект. Было опрошено 4,609 респондентов (2,632 женщин и 1,977 мужчин) возрастом от 15 до 80 лет. Исследователи учли другие возможные факторы.

Результаты:

• Число детей, которых били с использованием какого-то предмета (ремня, палки и проч.) значительно снизилось.

• Снизилось число убитых детей, в целом.

• Люди, которых подвергали большому числу физических наказаний в детстве, во взрослом возрасте гораздо чаще злоупотребляют алкоголем, страдают депрессией и психическими расстройствами.

• У таких людей также случалось больше разводов.

• Эти люди чаще других пытались покончить жизнь самоубийством.

Вот, стоит только прекратить бить детей, как и мир и люди в нем сразу становятся лучше.

Österman, K., Björkqvist, K., & Wahlbeck, K. (2014). Twenty-eight years after the complete ban on the physical punishment of children in Finland: Trends and psychosocial concomitants. Aggressive Behavior, doi: 10.1002/ab.21537.


Климат-контроль против насилия

Сцена из сериала "Карточный Домик"Кадр из серии второго сезона сериала «Карточного домика» (House of Cards): Фредди, который готовит самые вкусные ребрышки в Вашингтоне, говорит, что когда жара достигнет 38 градусов по Цельсию, мужик, который обычно бьет свою жену дома, начнет бить ее еще на улице. «Это будит в нас зверя, да?», соглашается Андервуд.

Попалась любопытная статья (Rotton & Cohn, 2004), интересная развитием идеи и наблюдениями, чем даже объектом исследования.

Уже сравнительно давно психологи обнаружили связь между температурой окружающего воздуха, агрессивностью, и преступностью. Обычный и самый дешевый метод сопоставления таких переменных – газеты с криминальной хроникой и данными метеосводок.

Была создана модель избегания негативного аффекта, которая помогает объяснить и предсказывать такое поведение: как только жара достигает определенных величин, это создает дискомфорт, выражающейся в повышенной агрессивности. Когда столбик термометра поднимается еще выше, агрессивность сменяется желанием спастись от жары, купаясь в воде или укрываясь в прохладе.

Только некоторые ученые установили, что связь температуры воздуха и преступностью была сильнее в районах с низким экономическим статусом. Иными словами, в богатых районах фактора погоды легче избежать. Как? Использованием кондиционеров, например.
Замеры показывают, что в США жители проводят дома 95,2% времени, и даже в солнечной Калифорнии 93,8% времени дня – внутри помещения. И чем человек богаче, тем больше вероятность кондиционера дома, и, в метафорическом и буквальном смысле, можно остыть.

В идеальном мире, одного этого факта было бы достаточно для применения в реальной жизни, для снижения агрессивности – с помощью создания прохлады. Установка тысячи кондиционеров и разбитие парков с фонтанчиками в неблагополучном районе будет дешевле последствий агрессивности – как для экономики, так и для социальной жизни людей.

Посмотрите на чудный график, где красным показано число тяжких насильственных преступлений в зависимости от сезона в обычных условиях, а зеленым – в условиях климат-контроля помещения:

климат-контроль и агрессия
Подобные данные существуют и по дням недели, когда больше всего насилия совершается в субботу и воскресенье, и по времени дня – когда больше насилия происходит с 9 вечера до 3 ночи. И почти всегда, когда есть климат-контроль, преступлений меньше.

А вот зависимость насильственных преступлений от температуры на улице и внутри помещения:

температура воздуха и агрессия

Rotton, J., & Cohn, E. G. (2004). Outdoor temperature, climate control, and criminal assault: The spatial and temporal ecology of violence. Environment and Behavior, 36(2), 276-306. doi: 10.1177/0013916503259515.


Иллюзия агрессивности

герои комиксовЛица у нас всех разные, и, соответственно, пропорции тоже. Лица, где соотношение ширины к высоте превышает некий порог, кажутся нам угрожающими. Чем выше такое соотношение, тем менее мы склонны доверять такому человеку, чувствуем агрессивность и физическую опасность, от него исходящую.

И это не просто восприятие: так, исследование намибийского племени !Kung San показало, что мужчины с широкими лицами реально более склонны к физическому насилию (Christiansen & Winkler, 1992). Другое исследование обнаружило, что такие мужчины меньше других погибают в смертельных столкновениях с другими (Stirrat, Stulp, & Pollet, 2012)! Эволюционно, иметь агрессивное лицо адаптивно — зачем вступать в бой, тратить ресурсы и рисковать жизнью, если один твой вид снимает многие вопросы у потенциального оппонента?

В серии экспериментов ученые (Hehman, Leitner, & Gaertner, 2013) попытались за счет наклона головы изменять это соотношение и проверять изменения восприятия. Лица, наклоненные вперед или назад, воспринимаются нами как более угрожающие. Наклон увеличивает соотношение ширины к высоте лица (facial width-to-height ratio (fWHR). Фактически, это иллюзия восприятия, ведь ни ширина, ни высота лица от этого физически не меняются, но, как и всякая иллюзия, это работает.

Изменение наклона головы меняет восприятие намерений человекаСоздав серию фотографий, как, например, показано выше, и показывая их участникам эксперимента в случайном порядке, с просьбой оценить угрозу, ученые выяснили следующее:

  • Мы самопроизвольно наклоняем голову вперед или назад, пытаясь выглядеть более угрожающими, в соответствующих ситуациях.

  • Действительно, наклон головы увеличивает восприятие лица как более угрожающего.

  • Люди с широким лицом, наклоняя его вниз, достигают максимального эффекта.

  • Люди с узким лицом наклоняют его больше, чем люди с широким, с тем чтобы увеличить соотношение ширины с высотой.

  • Наклон головы вперед работает для этого эффекта чуть лучше, чем наклон назад, для мужчин.

  • Женщины, отклоняя голову назад, достигают большего эффекта, чем при наклоне вперед, и чем мужчины вообще. Это объясняется тем, что это делает их лицо более мужественным и, значит, более угрожающим, по контрасту с обычным положением головы и присущей этому женственностью.

Hehman, E., Leitner, J. B., & Gaertner, S. L. (2013). Enhancing static facial features increases intimidation. Journal of Experimental Social Psychology, 49(4), 747-754. doi: http://dx.doi.org/10.1016/j.jesp.2013.02.015.

Christiansen, K., & Winkler, E. M. (1992). Hormonal, anthropometrical, and behavioral correlates of physical aggression in !Kung San men in Namibia. Aggressive Behavior, 18, 271–280.

Stirrat, M., Stulp, G., & Pollet, T. V. (2012). Male facial width is associated with death by contact violence: Narrow-faced males are more likely to die from contact violence. Evolution and Human Behavior, 33, 551–556.


Лекция Стивена Пинкера

Стивен ПинкерЛекция Стивена Пинкера о рациональности и насилии на fora.tv. Речь идет о темах, которые раскрыты в его последней книге The Better Angels of Our Nature: Why Violence Has Declined. Например: грамотность и печатание книг приводит к уменьшению суеверия и предрассудков. Грамотное и образованное население менее склонно верить, что: колодцы отравили евреи, еретики отправятся в ад, а неурожай связан с проклятием ведьмы, и проч. Чем меньше вы верите в это, тем меньше у вас основ для насилия по отношению к другим. Как сказал Вольтер: «Тот, кто заставил тебя верить в абсурдность, может заставить тебя совершить жестокость».

Интересно, что Нассим Талеб, автор нашумевших книг Черный лебедь и Одураченные случайностью, недавно весьма агрессивно раскритиковал книгу Пинкера, обвиняя того в незнании статистики: документ в pdf.
Пинкер ответил: документ в pdf. Талеб завершил дискуссию: документ в pdf, заключая, что Пинкер некомпетентен в споре с ним. А как вы думаете, кто прав?


Подростковая беременность

подростковая беременностьМеня попросили написать что-то реально важное. Действительно, есть ситуации, когда нам жизненно необходимы идеи, варианты, и правильные  решения. Поговорим о детях – что может быть важнее?  Существуют, общепризнанно, три главных страха родителей и реальные опасности для детей: беременность, наркотики (или алкоголь) и насилие. Сегодня мы говорим о беременности.

Ничего особенно хорошего в подростковой беременности и мамах-тинейджерах, прямо скажем, нет (Stein & St. George, 2009).

Мамы-подростки вероятнее всего:
1) бросят школу и перестанут учиться,
2) их заработок в будущем, и, в целом, на протяжении всей жизни, будет ниже других сверстников,
3) останутся матерями-одиночками,
4) дополнительно плюс в 25% случаях родят еще одного ребенка до достижения двадцатилетнего возраста.

Дети матерей-подростков, вероятнее всего (Terry-Humen, Manlove, & Moore, 2005):
1) станут жертвами насилия в семье,
2) отправятся в детский дом,
3) будут развиты хуже сверстников,
4) бросят школу до окончания,
5) отправятся в тюрьму подростками, или молодыми людьми.

Эти вероятности учитывают социально-экономический статус и другие характеристики. Иными словами, это все очень серьезно, независимо от того, девочка из бедной или богатой семьи.

Какой именно подросток имеет больше шансов стать слишком молодой матерью? Исследования (Bonell et al., 2005, Fletcher et al., 2007, Harden et al., 2006) показывают, что это девочки-подростки, занимающиеся незащищенным сексом, а это, в свою очередь, связано с тем, с какой компанией они водятся, есть ли у них более-менее ясные планы на будущее. А это зависит от того, насколько они интегрированы в общество. Иными словами, если девочка чувствует себя чужаком в школе и во дворе, социально-исключенной, оторвана от общества, то она, вероятнее всего, будет водиться с плохими ребятами, плевать на будущее, и иметь склонность к рискованному поведению. Один из видов такого рискованного поведения – незащищенный секс.

Социальная изоляция, – нешуточное дело. По ощущениям, это – как реальная физическая боль. Социальная изоляция ведет к отказу от важнейших вещей в жизни в обмен на немедленное удовольствие. Смотрите больше здесь: И снова о деньгах.

Я как-то писал о том, что является показателем и одновременно средством против социальной изоляции здесь: Про собак, Достоевского и сопереживание  и здесь: Одиночество, теплая ванна и плюшевый мишка. Это прекрасно, но одной собакой и ванной дело не решишь, когда вопрос стоит о таком серьезном деле, как беременность подростка.

Ужасное заключается в том, что большинство советов, которые получают родители, не меняют ситуации. Эффективность практически всех государственных программ по предотвращению подростковой беременности – неизвестна, в лучшем случае они не работают, а зачастую – приводят к ухудшению ситуации.

Что же делать в таком случае? Надо изменить вербализацию себя подростком. Уйти от описания себя вроде: «я – никому не нужный здесь человек», «меня здесь никто не любит», и т.п., и превратить в: «я – любимый и популярный ученик в своей школе», «меня в школе любят и уважают» и т.п.

А самый лучший способ изменить видение себя – сначала поменять поведение. И видение изменится соответственно, например: «поступай хорошо – станешь хорошим», и даже, если угодно: «поступай как богач, станешь богачом».

Одно из реально действующих решений – занять такого подростка общественно-полезной добровольной работой. Звучит, может быть, пафосно, но это, вероятнее всего, самое эффективное средство (Klerman, 2004; Teen Pregnancy, 2008). Это означает – привести его и увлечь благотворительной работой, социальными мероприятиями и прочими, в таком же духе. Хотя бы 20 часов в год, поставьте себе цель, это доказала программа – это работает. Подростки втягиваются и проводят гораздо больше времени. Добровольная работа – это поведение, и оно изменит видение самой себя подростком. Девочка, практически сразу, сможет сказать, что она кому-то нужна, что ее любят, и что она – ценный член общества. Ее реально где-то ждут и ей рады каждый раз, когда она приходит. И риски покорежить свою жизнь начинают стремительно уменьшаться. Это приводит, в частности, (в сравнении с обычным подростком) к увеличению возраста, когда девочка-подросток занимается сексом в первый раз, уменьшению частоты занятий сексом, снижает риск подростковой беременности на 50%, и увеличивает успеваемость (O’Donnell et al., 2002; Wilson, 2011).

Смысл этой статьи – помочь родителям предотвратить подростковую беременность, прежде всего. Было бы наивно предполагать, что это должно вызывать интерес у местных или национальных властей.  А пока в школах занимаются программами, которые не работают, это подростки и их родители, кто платит за это цену.

Bonell, C., Allen, E., Strange, V., Copas, A., Oakley, A., Sephenson, J., & Johnson, A. (2005). The effect of dislike of school on risk of teenage pregnancy: Testing of hypotheses using longitudinal data from a randomised trial of sex education. Journal of Epidemiology and Community Health, 60, 502–506.

Fletcher, A., Harden, A., Brunton, G., Oakley, A., & Bonell, C. (2007). Interventions addressing the social determinants of teenage pregnancy. Health Education, 106, 29–39.

Harden, A., Brunton, G., Fletcher, A., Oakley, A., Burchett, H., & Backhans, M. (2006). Young people, pregnancy and social exclusion: A systematic synthesis of research evidence to identify effective, appropriate and promising approaches for prevention and support. London: EPPI-Centre, Social Science Research Unit, Institute of Education, University of London.

Klerman, L. V. (2004). Another chance: Preventing additional births to teen mothers. The National Campaign to Prevent Teen and Unplanned Pregnancy. Retrieved from http://www.thenationalcampaign.org/default.aspx

O’Donnell, L., Stueve, A., O’Donnell, C., Duran, R., Doval, A. S., Wilson, R. F., Haber, D., Perry, E., & Pleck, J. H. (2002). Long-term reductions in sexual initiation and sexual activity among urban middle schoolers in the Reach for Health Service Learning Program. Journal of Adolescent Health, 31, 93–100.

Stein, R., & St. George, D. (2009, March 19). Teenage birth rate increases for second consecutive year. Washington Post, pp. A1, A4.

Teen Pregnancy (2008). Centers for Disease Control and Prevention. Retrieved July 3, 2008, from http://www.cdc.gov/reproductivehealth/AdolescentReproHealth/

Terry-Humen, E., Manlove, J., & Moore, K. A. (2005). Playing catch-up: How children born to teen mothers fare. National Campaign to Prevent Teen Pregnancy. Retrieved from http://www.teenpregnancy.org/works/pdf/PlayingCatchUp.pdf

Wilson, T. D. (2011). Redirect : the surprising new science of psychological change (1st ed.). New York, NY: Little, Brown and Company.


Как мирно и прохладно всё вокруг

Горячие слова и агрессияКогда мы описываем ситуации или состояния людей, предшествующие агрессии и насилию, мы часто используем слова, относящиеся к высоким температурам.  Ну, например: “И тут он вскипел”, “обстановка накалялась”, “народ бурлил”, или “температура  зашкаливала”, “накал страстей”, и проч. Даже места, где происходят насилие и агрессия, мы называем “горячими точками”. А что, если эти “горячие” слова сами по себе могут вызывать агрессию? Именно это поставили себе целью проверить психологи (Nathan DeWall & Bushman, 2009) в двух экспериментах.

В обоих испытаниях, участникам сначала показывали слова нейтральной, холодной или горячей категорий, а затем оригинально замеряли состояние агрессивности. В первом эксперименте им давали задание закончить слово, ну, например “б_ть” – можно было написать как бить так и быть. В оригинале, в английском варианте, было проще – слово начиналось на “ki_ _”  и его надо было закончить двойной согласной – то есть получить либо kill либо kiss.

Во втором эксперименте участникам давали довольно двусмысленное описание человека, и просили оценить его агрессивность – тоже интересное измерение своей собственной агрессивности.

В обоих случаях была обнаружена статистически значимая разница в агрессивности между группами, которые видели “горячие” слова  и теми, кто видел “холодные” или нейтральные. Так что, когда мы говорим кому-то “остынь” или “охладись”, мы реально снижаем агрессивность у человека.

Nathan DeWall, C., & Bushman, B. J. (2009). Hot under the collar in a lukewarm environment: Words associated with hot temperature increase aggressive thoughts and hostile perceptions. Journal of Experimental Social Psychology, 45(4), 1045-1047.