Tag Archives: принятие решений

Какую пиццу заказывают марсиане

знаки зодиака

Недавно я показывал участникам ай-трекингового исследования слайдшоу, и там была картинка со знаками гороскопа, именно такая как в начале статьи.
Картинка показывалась на 5 секунд, с инструкцией простого рассматривания. Гипотеза простая: люди будут искать свой знак, и смотреть на него дольше, чем на другие знаки.

После просмотра, проводя дебрифинг с каждым участником, от каждого слышал слова вроде «ну, конечно, люди будут смотреть на свой знак. Это очевидно!» Чувствовал себя просто последним человеком на Земле, который этого еще не понял.

распределение участников по знакам зодиакаВ исследовании приняло участие 40 человек: 22 женщины и 18 мужчин, возрастом от 19 до 49 лет, средний возраст 29,5 лет. Все, кроме одного, знали свой знак гороскопа. Кстати, мужчина, отрицавший знание своего знака, делал это, видимо, из эпатажа, потому что первым делом посмотрел (и продолжал смотреть) именно на свой знак. Слева – как распределились участники по знакам.

Мы произвели тепловые и другие карты внимания каждого участника, и два приглашенных человека, не участвовавших в исследовании, независимо друг от друга, пытались по этим картам выявить знак Зодиака каждого участника.

Вы тоже можете попробовать сделать это. Например, кто эта женщина:

тепловая карта просмотра, ай-трекинг

Вы сказали «Козерог»? Так и есть.

Как насчет молодого мужчины:
тепловая карта просмотра знаков ЗодиакаУже не так просто? Он – Дева.

Что насчет девушки:
кто эта девушка по гороскопу?

Она – Близнецы.

Кстати выяснилось, что некоторые, но не все, посмотрев на свой знак, переключались на знаки своих близких. Эта девушка, впрочем, не имела никого близкого или знакомого со знаком Девы.

Но попробуйте догадаться, кто по знаку эта девушка:
девушка смотрит на свой знак Зодиака, но не только на свой

Правильный ответ – Стрелец.

Ну, и последний пример молодого человека:
на какой знак смотрит мужчина?

Он – Близнецы, кто бы мог подумать!

Анализ саккад и фиксаций показал, что чаще всего люди смотрят на свой знак на третьей фиксации, но отнюдь не всегда. Время с начала просмотра до начала фиксации на свой знак также существенно разнится. Так что тепловая карта внимания – вполне хорошая репрезентация просмотра, в данном случае.

В общем, независимые судьи смогли определить знак гороскопа ровно в 50% случаях. Кажется, словно это уровень случайного выбора. Но вспомним, что вероятность случайного угадывания – 1 из 12. Таким образом, фиксации взгляда человека на таблицу знаков Зодиака позволяют определить его знак с вероятностью в 6 раз выше случайности.

Очевидно, что само расположение элементов, знаков Зодиака, влияет на то, как мы на них смотрим. Например, вот тепловая карта фиксаций всех участников:

тепловая карта просмотра знаков Зодиака
Если мы сравним активность с распределением людей по знакам, то в некоторых случаях мы не найдем корреляции. “Бедные” Весы оказываются в самом “плохом” месте на картинке.

Не найдем мы корреляции и с суммарным количеством фиксаций в трех секторах картинки. Красные числа – количество участников, имеющих один из знаков в секторе.

суммарное количество фиксаций

Мы могли бы достичь 100% предсказания знака Зодиака у почти любого смотрящего, если бы смогли расположить все знаки так, чтобы они были все равны в благоприятности своего места. Но возможно ли такое? Хотел бы я посмотреть на такую композицию. Решить задачу, впрочем, можно проще: написать сверху «Посмотрите на свой знак!», или «Посмотрите, что не так с вашим знаком».

Есть концепция «идеальной картинки» – это такая картинка (рекламу, сообщение), которую все люди рассматривают в одинаковой последовательности, смотрят на все её элементы, извлекают из нее один и тот же смысл, и производят требуемое поведение. К этой концепции я вернусь в продолжении.

А это маленькое исследование – пример работы иной концепции, когда одну и ту же картинку все люди должны рассматривать по разному. Показывая человеку ряд картинок, анализируя, как он на них смотрит, и, не задавая никаких вопросов, мы поймем или узнаем что-то весьма определенное о нем.

Так, например, Pizza Hut совместно со шведской компанией Tobii, производителем ай-трекингового оборудования и программного обеспечения для него, придумали маркетинговый шаг (Hyslop, 2014; Mack, 2014): посетителям, если они не уверены, какую именно пиццу им хочется, дают планшет со встроенным ай-трекером. Посетитель должен посмотреть на логотип Pizza Hut, пройдя таким образом калибровку (машина «поняла», куда смотрят его глаза). Далее ему представляются топпинги для пиццы:
топпинги для пиццыЧерез 2,5 секунды просмотра программа уже знает, на какие топпинги клиент смотрел дольше всего. Далее некий алгоритм определяет, что именно предложить, и показывает вариант клиенту. Если тому выбор не по душе, он может попробовать снова. Pizza Hut утверждает, что клиентам нравится выбор программы в 98% случаях.
предложенная пиццаРекламное видео, как это происходит:

Как мы видели на примере гороскопа, расположение топпингов должно играть роль в выборе, и топпинги ближе к центру будут выбираться чаще. Pizza Hut окрестила такой выбор неосознаваемым, и в этом нет противоречия: для человека будет значительно труднее выбрать то, что находится на периферии. Для этого придется прилагать сознательные усилия. Что мешает компании помещать в лучшие места высокомаржинальные топпинги, если таковые есть? Ничего, и даже в таком случае это будет неосознаваемый выбор, который люди одобрят. Ведь они сами его сделают.

Но как сделать выбор действительно «справедливым» по отношению к каждому элементу? Допустим, мы решим проблему расположения серией картинок, случайным образом представляемых пользователю, так, что каждый элемент побывает на разных местах равное количество раз. Возникнет следующая проблема, например, контраста и цвета.

Люди неизбежно будут чаще и дольше смотреть на некоторые топпинги, чем другие, из-за цвета. Если смотреть на это с точки зрения организаций, защищающих права растений, тут очевидная дискриминация некоторых овощей и фруктов по цвету кожицы. Брокколи может вполне засудить супермаркет за клубнику, дайкон – за редиску, а Гремми Смит из-за Золотого превосходного.

Мы можем сделать топпинги черно-белыми и привести характеристики освещенности каждого элемента к одинаковым значениям. Мы придем, в идеале, к набору странных элементов, максимально похожих друга на друга, но утративших свою индивидуальность (для сбалансированности выбора), что они потребуют подписей. Вот эта серая кучка – грибы, а эта серая кучка – сыры.

Но с таким же успехом мы можем и начать со слов – вместо картинок поставить названия топпингов: все одним шрифтом, одним цветом. Конечно, длина слов, число и виды гласных и согласных и их расположение в слове – те еще факторы для неравноправия (Красавица, как тебя зовут?), но давайте пока туда не лезть.
Без шуток, я уверен, основываясь на своем опыте, что названия топпингов, на экране выбора сработали бы лучше в плане «справедливости» выбора.

Так что эту идею с выбором топпингов помощью ай-трекера можно парой легких пинков погнать назад, в лаборатории на эксперименты, за лучшими решениями. С одной стороны, выбор топпинга для пиццы – не такая уж важная задача, и все это вроде как несерьезно, но тогда зачем ее делать вообще? С другой стороны, если мы хотим узнать, как мы выбираем серьезные вещи, то..

Посмотрите на планеты:

планеты Солнечной системыЕсли мы проследим за вашими глазами, что это нам скажет? Готовы ли вы к такому тесту для выявления инопланетян и депортации их домой?

Hyslop, L. (2014). Pizza Hut’s crazy new menu lets you order with your mind. The Telegraph. 28 Nov 2014. Ссылка.

Mack, E. (2014). Pizza Hut reads your mind, knows your order before you do. Cnet.com December 5, 2014. Ссылка.

Предпоследнее фото из статьи Hyslop, 2014.


Последняя капля

последняя капляНебольшое и остроумное исследование недавно показало, как на наши решения оказывают влияние, казалось бы, ничтожные вещи.

52 студента пригласили в лабораторию пробовать конфеты пяти видов: из молочного шоколада, темного шоколада, с кремом, с карамелью и с миндалем. Им не говорили, сколько конфет они будут пробовать.

Экспериментатор доставал случайную конфетку из мешка и давал студенту. Затем, каждый раз, доставая следующую, он неизменно говорил: «А вот следующая». Затем студентам предлагалось назвать самую лучшую и дать ей оценку удовольствия. Все шоколадки получили приблизительно равные оценки.

Другой половине студентов, экспериментатор говорил то же самое, кроме одного: доставая последнюю, он говорил «А вот и последняя». И тут ситуация изменилась – если в первом случае, последняя конфетка выбиралась лучшей в 22% случаях (что фактически равно случайному выборы), то после слов «последняя конфета» ее выбирали в 64% случаях. При этом, как вы понимаете, разницы, какая именно конфета оказывалась по вкусу, не было.

Объяснений тут может быть несколько. Раз известно, удовольствие кончается, имеет смысл им насладиться моментом максимально. Другое: мы привыкли, к тому, что у фильмов счастливый конец, в конце ужина подают десерт, и в целом мы ожидаем чего-то хорошего к концу.

Последний поцелуй перед прощанием, последний день отпуска в экзотической стране, последний кусочек стейка – нам всегда казалось, что в этом что-то есть, так и оказалось.

А ведь это может приводить к решениям, которые никак не связаны со значимостью и ценностью того, что мы выбираем. Представьте, что мы выбираем действительно важные вещи, и среди них была одна, которая объективно лучше других, но ей не повезло оказаться последней. И вместо нее мы выбрали другую. Теперь вы об этом знаете, и может статься, учтете это, когда столкнетесь с этим в своей жизни.

Это может быть последняя тетрадь ученика с контрольной, если вы учительница, или последняя путевка, которую предлагает вам туроператор, или последнее резюме из стопки, которую вы разбирали, и все что угодно еще.

O’Brien, E., & Ellsworth, P. C. (2012). Saving the last for best. Psychological Science, 23(2), 163-165.


Когда лучше подождать

когда лучше подождатьПсихология принятия решений уже много лет исследует вопрос – как формируются наши предпочтения при выборе в далёком или в близком будущем. Например, если людям предложить одно яблоко через 50 дней, или два через 51 день, то, в основном, люди предпочтут два, потому что разница в ожидании кажется несущественной. Стоит однако, изменить предложение: одно яблоко сегодня или два через неделю, как мы начинаем хотеть яблоко здесь и сейчас.

В целом, почти всегда полезно подождать, набраться терпения и дождаться более весомого приза, хотя бы просто потому, что стремление к немедленному вознаграждению может вести нас к нежелательным результатам. Так, курение – пример немедленного вознаграждения и пренебрежения последствиями этой привычки в будущем. Множество исследований показали, что люди, которые могут устоять перед соблазном немедленного вознаграждения ради лучшего будущего имеют лучшее здоровье, карьеру и семейную жизнь.

Что будет, если перед принятием таких решений предложить человеку подождать какое-то время? В серии из пяти экспериментов ученые проверяли всевозможные комбинации выбора (Dai & Fishbach, 2013). Выяснилось, что действительно, что если подождать с принятием решения хорошего сейчас или лучшего через две недели, то качество принятия решений улучшатся.

В ходе экспериментов участникам, как в Америке, так и в Китае, предлагали сделать выбор, например между моделью музыкального проигрывателя за 69,99 долларов через два дня или объективно лучшей моделью за 74,99, но через 27 дней. В одной группе люди должны были принимать решение немедленно, и чаще всего выбирали более дешевый, но быстрый вариант. В другой группе людям сказали, что принимать решение сейчас не нужно – экспериментатор свяжется с ними через две недели. Сам текст предложения не менялся. Люди уже чаще выбирали более лучший вариант, и их можно понять: они ждали две недели, и оказалось вполне могут подождать еще. Ожидание улучшает терпение, а это одна из характеристик самоконтроля, что позволяет человеку сопротивляться соблазнам немедленных или быстрых вознаграждений вопреки объективно более выгодным вариантам в отдаленном будущем.

Поэтому если вы знаете свои слабости и боретесь с соблазнами, попробуйте откладывать принятия решений. Вчера вы были полны решимости бросить курить, а сегодня вы едва сдерживаетесь? Подождите прикуривать – подумайте пару недель (или пару лет)!

Dai, X., & Fishbach, A. (2013). When waiting to choose increases patience. Organizational Behavior and Human Decision Processes, 121(2), 256-266.


Как мы оцениваем музыкантов

Hyojung HuhЧиа-Юнг Цай, старший преподаватель факультета управления наукой и инновациями University College London провела дотошное и любопытное исследование, опубликованное в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences. Она решила изучить, каким образом вырабатываются суждения о мастерстве музыканта и решения о победе в музыкальных конкурсах. И не только об этом – вы можете сразу посмотреть выводы, к которым она пришла, в конце статьи.

Чиа-Юнг обладает докторскими степенями как по организационной психологии, так и по музыке Гарвардского Университета, сама – профессиональная пианистка, с опытом участия в музыкальных конкурсах, и выступлениями в Карнеги Холл, Центре Линкольна и других залов.

В ходе семи основных и пяти дополнительных экспериментов, задействовавших, в общей сложности, 1164 человека, ей удалось убедительно продемонстрировать нашу парадоксальную оценку исполнения музыки.
В первом эксперименте участникам предлагалось представить себе шанс угадать победителя музыкального конкурса и выиграть небольшую сумму денег (8 долларов). Угадать предлагалось по одному из трёх материалов: по аудиозаписи, по видеозаписи без звука, и по полноценному видео со звуком. Поскольку последнее кажется лучшим вариантом, то на него накладывался налог в 2 доллара, в случае выигрыша.

Из 166 человек 58,5% выбрали аудиозапись, 14,2% выбрали видео, и 27,4%, несмотря на налог, выбрали видео со звуком. Казалось бы, логично, чтобы судить о музыке, надо её послушать. О чем думали 14,2% людей, выбирая видео?

Во втором эксперименте приняли участие 106 человек, имеющих весьма посредственное или никакого представления о классической музыке. Им представили очень короткие отрывки трёх финалистов десяти крупнейших музыкальных конкурсов. Вот лишь некоторые из этих конкурсов: Конкурс пианистов имени Вана Клиберна, Международный конкурс имени П. И. Чайковского, Международный конкурс пианистов им. Королевы Елизаветы в Бельгии, Международный конкурс пианистов имени Ференца Листа.

Людей попросили по этим отрывкам определить победителя. 83,3% посчитали, что звук, музыка – главное, что позволит им это сделать. Половина новичков видела шестисекундный видеоклип без звука, другая половина – аудиозапись такой же длительности.

Какие шансы случайно угадать одного победителя из трёх? 33%. Логично, что дополнительная информация должна помочь увеличить этот процент.

Реальность оказалась неожиданной: по видео люди определяли победителя выше фактора случайности – с точностью 52,5%, а по звуку – значительно ниже этого, в 25,5% случаях. Иными словами, по звуку получались бы результаты лучше, если бы они угадывали, не слушая.

В третьем эксперименте, с другими людьми (185 человек) Чиа-Юнг Цай добавила вариант видео со звуком, также длительностью в шесть секунд.
Результат:
Только звук – 28,8%.
Только видео – 46,4%.
Видео со звуком – 35,4%.

Музыка, получается, только отвлекала людей от правильной оценки исполнителя музыки! Незнание музыки, вероятно, и объясняет такой провал, когда к видео добавляется звук – тонкости музыки для таких людей служат помехой, вводят в заблуждение, и точность предсказывания падает. Но что взять с людей, которые ничего не понимают в музыке? Поэтому в четвёртом эксперименте приняли участие уже 35 экспертов – людей с музыкальным образованием и опытом как участия в конкурсах в качестве исполнителей, так и качестве членов жюри.
Сначала 96,3% из них заявили, что звук, безусловно, главное в определении мастерства исполнителя.

Но только 20,5% смогли правильно угадать победителя в условиях только звука. А в условиях беззвучного видео – 46,6%.

В пятом эксперименте (уже 106 экспертов) добавился вариант видео со звуком. В результате:
Только звук – 25,7%.
Только видео – 47,0%.
Видео со звуком – 29,5%.

Чем эксперты отличаются от любителей в таком вопросе? Ничем: анализ не выявил статистически значимой разницы в суждениях между этими группами.

Эти эксперименты, кстати, подтверждают феномен, известный уже много лет, но в который, по-прежнему, иногда не верится – то, что мы можем эффективно использовать «тонкий срез» (thin slicing). Этот термин означает нашу способность производить спонтанные, но весьма точные оценки в очень краткий промежуток времени, которые не хуже, а часто и лучше тщательно продуманных. Феномен был обнаружен в психологических экспериментах, а был популяризирован Малкольмом Гладуэлллом в книге «Озарение».

Посудите сами – члены жюри часами слушали всех исполнителей, и на основании своего опыта, знаний и экспертизы определяли победителей, а любители, не соображающие в музыке, лишь по шестисекундному видеоклипу без звука, пришли почти к аналогичной точности результатов.

Но ведь должна быть разница между специалистом по музыке и любителем. В чем она, попытался ответить шестой эксперимент (89 человек).
Видеоклипы пропустили через графический фильтр, который оставил лишь контрастные контуры пианистов за роялем.Вот что видели люди:
модифицированное видео

А вот что получилось:

график48,8% участников правильно определили победителя из трёх финалистов по беззвучному модифицированному видео.

Вероятно, экспрессия, техника игры, вдохновение, которое выражалось в невербальном поведении пианиста за игрой, говорили больше о мастерстве игры.

В седьмом эксперименте (262 человек) решили проверить и это. Половина смотрела изменённое видео без звука, половина – слушала музыку. Вопросы стояли иначе: кто наиболее креативный, уверенный, страстный и вдохновлённый исполнитель.

Тот, кто был назван самым страстным исполнителем, в 59,6% случаях и был победителем. Аудиозапись давала только 38,7% точности.

Другие качества также отражались в той или иной точности, а вот уверенность никоим образом не коррелировала с мастерством игры и призовым местом в конкурсе.

Итак, по итогам экспериментов выяснилось, что:

• Точность суждения новичков практически совпадают с точностью суждений профессионалов.
• Точность оценки музыкального исполнения, основанная на визуальной информации, превышает полезность звуковой информации.
• Фактически, дополнительная информация не улучшает качество суждения, а даже ухудшает её. Хуже того, она ведёт к увеличению уверенности в решении, зачастую ошибочном.
• Профессиональные музыканты и судьи полагают, что главной характеристикой пианиста является мастерство игры. Однако визуальное представление пианиста играет порой большую роль в оценке его игры.
• Профессиональным музыкантам-исполнителям следует больше уделять внимания визуальной части своего представления.
• Визуальная информация предпочтительна для человека, и поэтому, когда мы получаем информацию из разных модальностей, и нам необходимо вынести суждение, вероятно, разумнее отдавать приоритет визуальной информации.

Tsay, C.-J. (2013). Sight over sound in the judgment of music performance. Proceedings of the National Academy of Sciences. doi: 10.1073/pnas.1221454110.


Ответ на вчерашнюю задачу и не только

старая машина на дорогеВчерашняя задача здесь.
Если у вас скорость машины, спускающейся с холма, равнялась 45 или 60 милям в час, то вы – в хорошей компании. Эйнштейн тоже не смог сначала решить эту задачу; но он подозревал, что 45 или 60 – неверные ответы. И только начав делать вычисления, он пришел к правильному решению (Gigerenzer, 2014).

Подсказка заключалась в том, что гештальт-психология (не путать с гештальт-терапией, не имеющей с ней практически ничего общего) потребовала бы переформулировать вопрос, и начать решать задачу с известных фактов. Справедливости ради стоит сказать, что методы эффективного мышления существуют и без гештальт-психологии.

Итак, если мы хотим, чтобы средняя скорость машины на всей дистанции равнялась 30 миль в час, то потребуется 4 минуты, чтобы преодолеть 2 мили. Теперь, сколько времени потребуется, чтобы машина взобралась на холм, двигаясь со скоростью 15 миль в час? 1 миля, 15 миль в час = 4 минуты. Таким образом, времени не остается, и даже если машина будет спускаться с холма со скоростью света, она никак уже не сможет создать среднюю скорость в 30 миль в час.

Мораль истории в том, что мы, и даже самые выдающиеся умы человечества, делали и будем делать ошибки. Это совершенно нормально, и это так по-человечески. У нас есть даже разные способы совершать ошибки (например, когнитивная скупость), равно как и разные способы мышления, которые приводят нас к правильным ответам.

Gigerenzer, G. (2014). Risk savvy: how to make good decisions. New York: Viking.


Расставание с иллюзиями

свобода выбораДавайте поговорим про самую главную и загадочную иллюзию – иллюзию свободы воли.

Проживая в прошлом

Мы сознательно думаем о чем-то, строим планы, ставим цели и пытаемся их достигать, совершая поступки. Наши намерения двигают наши действия, определяют нашу жизнь, и мы в этом уверены. Однако эксперименты, проведенные в 1970-х годах прошлого века ученым-физиологом по имени Бенджамин Либет, показали, что дело обстоит несколько иначе (Libet, 2004). Эти простые наблюдения породили одну из самых сложнейших проблем современной науки.

Одна из современных версий эксперимента выглядит следующим образом: человеку крепят на голову шлем электроэнцефалографа и усаживают перед монитором компьютера. На экране – циферблат, с довольно быстро двигающейся стрелкой с делениями от ноля до 60. Человек смотрит на стрелку и слушает себя, и как только он почувствует желание нажать клавишу на клавиатуре, он это делает, а затем сообщает, на какой цифре была стрелка, когда это желание у него возникло. «Вот сейчас», – чувствует человек и нажимает кнопку. Он запомнил, что «сейчас» возникло, когда стрелка была на 50. Когда таких нажатий собирается много, вырисовывается удивительная картина.

Мозг, активность которого отслеживает ЭЭГ, начинает накапливать электрическую активность в регионе, отвечающем за моторные движения задолго до появления желания нажать кнопку – за полсекунды и иногда даже более, чем за 2 секунды. Иными словами, мозг начинает готовить наше действие задолго до того, как мы сознательно об этом узнаем.

Этот эксперимент, повторенный уже тысячи раз, и который можно провести в любой психологической лаборатории, открыл нам захватывающие дух перспективы, с которыми мы пока не знаем, что делать.

Либет проводил эксперименты на открытом мозге, пользуясь возможностями, которые ему предоставил его друг, нейрохихург. Во время операции по удалению части мозга по различным показаниям, нейрохирурги, стараясь сохранить наиболее важные функции, пробуют участки мозга слабыми электрическими разрядами. Пациент в это время находится в сознании и может говорить, что и где он чувствует. Либет обнаружил, например, что укол в мизинец регистрируется мозгом через 20 миллисекунд (одна пятидесятая секунды), а отмечается сознательно только через полсекунды. Но человек отдергивает руку быстрее, чем осознает укол. Без преувеличения можно сказать, что мы живем в прошлом, потому что все, что мы видим вокруг себя – это то, что уже случилось 50 или 500 миллисекунд назад. То, что происходит в текущий момент, еще потребует полсекунды, чтобы попасть в наше сознание.

Любимый пример психологов в этом контексте – теннис, когда перемещения мяча через сетку настолько быстры, что его просто невозможно отбивать, если сознательно обрабатывать его положения, траектории, скорость, позу противника, силу удара и проч. По сути, в Уимблдоне с таким же успехом могли бы играть и бессознательные зомби.

Кто знает, что мы сделаем

Посмотрим на некоторые эксперименты из этой же области: так, в одном исследовании (Soon et al., 2008) ученые могли с точностью в 60% предсказывать, какой рукой человек нажмет кнопку, за 10 секунд (!) до того, как человек сам это решал. Недавний эксперимент (Haggard, 2011) показал, что по активности всего 256 нейронов можно было за 700 миллисекунд с точностью уже в 80% предсказать намерение человека совершить движение.

Проведем мысленный эксперимент: скажем, машина, которая регистрирует активность нашего мозга, находится в бейсболке на нашей голове и передает данные в лабораторию (это, кстати, вполне осуществимо уже сегодня). Мы идем по городу, и вдруг решаем зайти в кофейню (на часах в это время было ровно 12 часов 32 минут 35 секунд), но компьютер узнал об этом от нашего мозга в 12 часов 32 минуты и 25 секунд, и так с каждой нашей мыслью, с каждым нашим поступком. Мы ощущаем полную свободу мыслей и выбора, но для наблюдателя в лаборатории наше поведение стало известно еще за 10 секунд до того, как мы решили зайти в кофейню. Он уже увидел, на какой стул мы сядем и какое кофе закажем. Он не видит в нашем совершенно сознательном поведении никакой свободы воли.

Зачем тогда нам необходимо сознание и что именно оно делает? Либет пытался «спасти» сознание, полагая, что его роль может заключаться в подавлении некоторых действий, инициированных подсознанием. Американский философ Дэниел Дэннет полагает, что даже если у нас нет контроля над нашими мыслями, они, тем не менее, наши, ведь они рождаются в нашем мозге. Свобода воли, пусть даже как иллюзия, все равно производится нашим мозгом. Наш мозг производит множество процессов, и лишь крохотную часть их них можно назвать осознаваемыми. Но говорить о том, что мы имеем отношение ко всему, что происходит под нашей кожей, будет ошибкой.

В нашем теле гораздо больше бактерий, чем человеческих клеток. 90% всех клеток – это бактерии типа E.coli и Lactobacillus, и еще тысячи других. Они выполняют весьма важные функции, но мы же не идентифицируем себя с ними. Если они сделают что-то плохое, например, заразят кого-то, должны ли мы персонально нести ответственность за это? Мы просто сосуществуем вместе, мы необходимы друг другу, но мы не можем знать, производят ли они влияние на нашу жизнь в меньшей или большей мере, чем наш мозг.

Представьте, однако, что означало бы иметь свободу воли. Пришлось бы учитывать все факторы, влияющие на наши мысли и поступки, и обладать полным контролем над ними (Harris, 2012). Иллюзия контроля как одно из проявлений свободы воли весьма сильна. Ее легко почувствовать в простом эксперименте: человеку говорят, что на экране будут появляться, скажем, красные кружочки. Какая-то часть из них – сама по себе, определяемая случайным алгоритмом, а другая часть – только после того, как он нажмет клавишу. Человека просят подсчитать, сколько раз кружочки возникали в зависимости от его действий. Человек не может поверить, когда ему сообщают, что все кружочки появлялись вне зависимости от нажатия клавиши – за несколько минут эксперимента у него выстроилась мощная причинно-следственная связь между нажатием клавиши и появлением кружочка.

Могли ли мы поступить иначе?

Популярное представление о свободе воли покоится на двух предположениях: первое, что мы – сознательный источник наших мыслей, намерений и действий в настоящем времени, и второе, что оглядываясь на прошлое, мы считаем, что мы могли бы поступить иначе, чем мы поступили. Оба эти предположения иллюзорны. Мы не можем доказать, что мы могли бы поступать в прошлом иначе. Те силы, которые привели нас к какому-то действию час или год назад, были доминирующими, и ничего не могло изменить их вектор. Утверждение «Я мог поступить иначе» заводит любого в философский тупик. Нет, мы не могли, и не можем доказать, что могли. Мы не можем выбирать то, что выбирать (вы не выбирали своих родителей, к примеру), но мы можем оказаться с результатами хорошего выбора, потому что так порой случается.

Представьте, что вы «сошли с рельсов» – вместо денег, яхты и виллы на море у вас есть лишь обшарпанный диван, ожирение, облысение, случайные заработки, у вас нет любимого человека или даже кошки, и почти не осталось друзей. Как вы дошли до этого, и кто ответственен за это? Сможете ли вы указать реальные истинные причины того, как вы оказались в таком положении?

Вы с ужасом и отчаянием смотрите на себя и решаете: «Довольно!» Вы беретесь за себя и пытаетесь бросить курить, сесть на диету, скрипя зубами, пишите резюме, и занимаете деньги на одежду, чтобы ходить на собеседования. Вы начинаете новую жизнь, но провал следует один за другим – на диете держаться не удается, курить хочется еще сильнее, и потенциальным работодателям вы неинтересны. Вы укоряете себя в слабоволии, и просите не сдаваться. И вот вы собираете все силы своей воли. Вы разрываете со всеми вредными привычками, начинаете новую жизнь, и открываете свой бизнес. И вдруг черная полоса сменилось белой, и дела пошли семимильными шагами! С вами уже жаждут встретиться самые интересные и успешные люди. Ваш телефон разогревается от звонков. Возможности одна другой лучше лежат пред вами.

Почему это случилось сейчас, и не случилось тогда, и годы вашей жизни были прожиты не самым желанным для вас образом? Если вы – хозяин своей жизни в полной мере, как вы вообще оказались в яме, из которой пришлось так долго выбираться, и как вы вообще смогли выбраться из нее? Вы могли бы поступить иначе месяц назад, или сейчас? Вы уверены?

Мы, наша сознательная часть – только незначительная часть огромного. Да, мы можем решить что делать, но мы не можем знать, что именно мы решим делать. Сила воли – биологический феномен, и чем раньше мы это поймем, тем понятнее нам станет, как себя вести в этой жизни. Попытайтесь изменить цвет глаз или свой рост, за один день, так же, как вы решаете вдруг изменить свою жизнь одним прекрасным утром – и посмотрите, что получится.

Эти размышления не призывают нас отчаиваться, напротив: мы не знаем, что мы можем сделать в данный момент, но мы можем попробовать. Если у нас получится, прекрасно. Если нет, мы можем попробовать еще – никто не знает, включая нас самих, на что мы способны и что придет нам в голову в следующий момент.

Что мы не выбираем

Наш выбор всегда результат предыдущих обстоятельств, контроля над которыми у нас никогда полностью не было и никогда не будет. Наши мысли могут быть вдохновляющими или депрессивными, и мы можем объяснять свою жизнь как угодно, и порождать бесчисленное количество версий, но не стоит пытаться объяснять это своей волей. Когда вы будете делать свой следующий выбор в жизни, подумайте о том, что вы не выбирали своих родителей, места и времени рождения, свой пол и цвет волос.

Расставание с иллюзией свободы воли, в самом деле, может стать самым важным шагом в жизни. Когда это приходит, отношение ко всему сразу же меняется. Иногда, весьма иронично: так, например, эксперименты показали, что когда у участников активировали отсутствие свободы воли, это приводило к увеличению агрессивности и нежеланию помогать ближним (Baumeister, Masicampo, & DeWall, 2009) или увеличивало вероятность использования шпаргалок на экзаменах (Vohs & Schooler, 2008). Студенты, участвующие в экспериментах, кстати, тоже не выбирали ни темы эксперимента (они просто не знали, о чем он), не выбирали, в какой группе окажутся, и не знали, как ученые будут манипулировать их поведением. И, конечно, они были уверены, что их последующее поведение – проявление их осознанного выбора, их свободы воли.

Но такие феномены – лишь мимолетное явление: самое интересное возникает позже. Парадоксально, но возникает ощущение реальной свободы, не фатализма, когда от тебя ничего не зависит, а какого-то нового здравого взгляда. Мы не знаем, что будет важно для нас завтра, или через час, а наши надежды и стремления уже не кажутся какими-то слишком уникальными. Это редкое наслаждение смотреть на мир в качестве зрителя кино с неизвестной развязкой, и видеть себя в главной роли, но никогда не быть уверенным в том, как этот герой поступит в той или иной ситуации.

Начинает открываться cерендипность (serendipity) – способность делать глубокие выводы из наблюдений, находить то, чего не искал намеренно. Наша ссора с любимым человеком случилась, возможно, не потому, что он, оказывается, такой бесчувственный, а потому, что у вас пониженный сахар в крови, в квартире холодно, или вы увидели аварию два часа назад на дороге. Мы – биологические марионетки своего организма, и если мы мысленно посмотрим вверх, мы «увидим» миллионы невидимых нитей, дергающих нас. У нас нет одного главного кукловода, но их множество, это: наши гены, и бактерии, и обед в желудке, погода в тот день, когда мы родились, и тьма подобных, не поддающихся подсчету, факторов. Понимание этого дает больше контроля над жизнью, как ни парадоксально это звучит.

Расплата за иллюзии

Иллюзия свободы воли находит свое отражение во всех сферах жизни – в общественном устройстве, политике, правосудии и производстве материальных благ. Эта проблема будет вставать все чаще по мере того, как мы будем узнавать больше о том, кто мы такие.

Например, представьте трех человек в камере смертников, осужденных за убийства. Поскольку это мысленный эксперимент, нам позволительно знать все об этих людях. Завтра их казнят, и это наш последний шанс познакомиться с ними.

Один из них абсолютно не виновен – он не совершал убийства, но ему ужасно не повезло оказаться в неподходящем месте, в неподходящее время. Все сложилось так, что он оказался здесь и уже ничего не исправит его судьбу. Другой действительно совершил убийство, и сделал это совершенно сознательно. Но ему тоже не повезло в жизни, правда, по-другому: он родился у чудовищных родителей, никогда не видел ласки, зато много насилия всевозможных видов. Он чудом выжил, вопреки всему, но обстановка вокруг толкала его к криминальному образу жизни. Убийство для него было необходимым решением. Третий был прекрасным семьянином с отличной карьерой, с предсказуемой жизнью, и он мог уже видеть себя на спокойной пенсии, нянча внуков и путешествуя по миру. Но в один прекрасный день он просто взял и убил коллегу, за то, что тот уронил степлер ему на ногу. Если бы врачи обратили внимание на его историю, и просканировали его голову на томографе, они обнаружили бы опухоль мозга, как раз в регионе, отвечающем за эмоции и контроль импульсивного поведения. Кто из этих трех людей ответственен за свои действия, приведшие их в эту камеру? Насколько их свобода воли определила такой исход?

Безусловно, преступника надо изолировать, но это не мешает нам пытаться понять такое поведение, и наши моральные представления должны следовать за этим пониманием. Мы можем ненавидеть человека и желать лишить его жизни, за то, что он сделал, но мы должны понимать, что роль случая драматически недооценена. Иллюзия свободы воли может оказываться весьма жестокой. Когда кто-то желает смерти людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией, он никогда не думал о таких вещах глубоко: он правда считает, что кто-то проснулся одним весенним утром и решил стать гомосексуалистом? Или бедным, или близоруким, или блондином, если уж на то пошло.

Все уже хорошо, и мы скоро это узнаем

Иллюзия свободы воли – сложнейшая философская проблема, и мы лишь чуть поцарапали ее поверхность. Напоследок, мысль Сэма Харриса: «если хорошенько подумать, мы увидим, что иллюзия свободы воли сама по себе иллюзорна» (Harris, 2012).

Baumeister, R. F., Masicampo, E. J., & DeWall, C. N. (2009). Prosocial benefits of feeling free: Disbelief in free will increases aggression and reduces helpfulness. Personality and Social Psychology Bulletin, 35: 260–268.

Haggard, P. (2011). Decision time for free will. Neuron , 69: 404–406.

Harris, S. (2012). Free will. New York: Free Press.

Libet, B. (2004). Mind time: the temporal factor in consciousness. Cambridge, Mass.: Harvard University Press.

Soon, C. S., Brass, M., Heinze, H.-J., & Haynes, J.-D. (2008). Unconscious determinants of free decisions in the human brain. Nature Neuroscience, 11(5), 543-545.

Vohs, K. D., & Schooler, J. W. (2008). The value of believing in free will: Encouraging a belief in determinism increases cheating. Psychological Science, 19(1): 49–54. 20.


Русский реализм

Risk Savvy Герд Гигерензер в своей новой книге (Gigerenzer, 2014) упоминает русских, в любопытном контексте.

Гигерензер – директор Центра адаптивного поведения и когнитивных способностей в Институте Развития Человека имени Макса Планка в Берлине. Он занимается многими интересными вещами, и в частности, психологией принятия решений и оценкой вероятностей событий.

В книге приводится пример с ситуацией регулярной проверки грудей женщин (маммографией) и простаты у мужчин (на PSA). Очень часто организации, призывающие к таким проверкам, заявляют о том, что такие проверки ведут к 20% снижения риска смертности от рака груди или простаты. Но это риск относительный, а не абсолютный. Вот как они его выводят: из каждой тысячи женщин, которые не участвуют в таких ежегодных проверках, начиная с возраста в 50 лет, около пяти умрут в течение десяти лет от рака груди. А из каждой тысячи женщин, которые участвуют, умрут только около четырех. Снижение с пяти до четырех и дает эти относительные 20%. У мужчин – аналогичная ситуация с проверкой на PSA: снижение идет с 3,7 человек до 3. Но это, как утверждает Гигерензер, сознательная дезинформация.

Для того чтоб понять, как такая искаженная информация влияет на людей, он с коллегами (Gigerenzer, Mata & Frank, 2009) провел исследование в девяти в европейских странах. Ученые опросили более десяти тысяч человек в Австрии, Франции, Германии, Италии, Голландии, Испании, Польше, Великобритании и России. Мужчин спрашивали о пользе регулярной проверки PSA, а женщин – маммографии.

восприятие пользыКак видно из графика выше, русские оказались наиболее точными – только 77% мужчин переоценивают пользу от таких проверок. Для сравнения – 99% британцев верят в искаженную информацию, что такое сканирование приведет к 20% снижению их смертности. Фактически, идея, которую им внедрили в головы, звучит даже так: “регулярная проверка на PSA приведет к снижению вероятности моей смерти на 20%”. Но это не так.

В целом, во всех европейских странах, только 11% мужчин и 8% женщин реалистично оценивают пользу от сканирования. Русские лидируют в реализме: 23% мужчин и 18% женщин. Гигерензер полагает, что дело не в том, что русские лучше других разбираются в теории вероятности и статистике, а в том, что они получают меньше ложной информации. Но мы-то знаем, что является настоящей причиной :)

Шутки шутками, но Гигерензер в своей книге показывает, на множестве других примеров, как такого рода некорректные представления весьма опасны для жизни, и предлагает начать этим интересоваться и понимать риски, которые нас окружают, реально их представлять, и предпринимать необходимые действия. Рекомендую к прочтению.

Gigerenzer, G., Mata, J., & Frank, R. (2009). Public knowledge of benefits of breast and prostate cancer screening in Europe. Journal of the National Cancer Institute, 101(17), 1216–20. doi: 10.1093/jnci/djp237.

Gigerenzer, G. (2014). Risk savvy: how to make good decisions. New York: Viking.

Диаграмма адаптирована из книги.