Эта заметка – про поразительную находку, о наших способностях, о процессах, которые в нас происходят, и показывающую, отчасти, кто же мы такие на самом деле.
Визуальное внимание – термин, описывающий широкий класс операций мозга, которые отбирают определенные части сцен из окружающей среды, игнорируя другие. Происходит это, вероятно, от того, что некоторые объекты и сцены важнее, как по своей природе, так и во временном аспекте, для эволюционных программ выживания и размножения. Этот выбор объектов и ситуаций определяется тремя факторами: 1) зависящими от цели; 2) определяемыми генетической программой, когда такие программы показали себя настолько успешными в прошлом, что стали автоматическими для всех последующих поколений; 3) зависящими от экспертизы – так, опытный орнитолог увидит в кустах пару мелких птичек, и сможет их определить, когда как неопытный не увидит ничего.
Сотни тысяч поколений людей пробами и ошибками вычисляли плату за внимание на тот или иной объект в различных ситуациях, и у нас есть устоявшиеся приоритеты. Так, например, нам хорошо известно сегодня, что мы уделяем особое внимание лицам, взглядам, жестам рук, и силуэтам человека.
Для доисторического человека очень важно было уделять внимание животным. Для некоторых из них мы были пищей, другие были нашей пищей. В отличие от растений, деревьев и камней, животные активны – они всегда разные, они могут маскироваться, быстро бегать, внезапно нападать, быть чрезвычайно опасными в один момент и беззащитными в другой. Животные могут думать, менять свои решения, тактику, траекторию движения, в любой момент времени. Животные требовали гораздо больше ценных ресурсов мозга, чем полевые цветы.
Группа исследователей (New, Cosmides, & Tooby, 2007) выдвинула гипотезу мониторинга за животными, с тем, чтобы проверить, насколько это актуально даже сегодня. Гипотеза говорит о том, что выделение внимания животным будет происходить автоматически и подсознательно, вне зависимости от сознательного поведения, для того чтобы обнаружение животных происходило как можно быстрее. И, как следствие, это будет происходить независимо от текущих целей, экспертизы, контекста и состояния человека.
Для проверки была использована известная в когнитивной психологии парадигма изменений. Мы все ее прекрасно знаем, когда видим две картинки, где нам предлагается найти десять различий. В этом эксперименте, ученые предлагали фотографии, идентичные, за исключением присутствия специфического объекта на одной из фотографий.
Выше показаны несколько таких фотографий. В качестве категорий объектов, которые надо было найти, были такие: люди, животные, растения, движущиеся посредством людей предметы, и неподвижные искусственные объекты. Эти категории были выбраны неслучайно: как показывают исследования, обрабатываются эти объекты различными регионами мозга. Размеры и расположение объектов во всех картинках сбалансировано для всех категорий.
Сами эксперименты (а их было 5) проходили так: участнику предлагалось смотреть на картинки, в соответствии с последовательностью и временем, показанным на изображении слева. Цикл повторялся до тех пор, пока участник не нажимал мышкой в том месте, где был искомый изменяющийся объект. Всего каждый участник должен был просмотреть 70 фотографий.
Что выяснилось: Людей и животных мы находим быстрее, и с меньшими ошибками, чем здания, автомашины, растения, инструменты и прочее. Мы оборудованы первобытной системой визуального слежения, настроенной на животных и людей. Эта система избирательного внимания была выкована миллионами лет эволюции и оказалась заточенной для выживания в первобытном мире, нежели приспособленной к современному. Ученые не нашли доказательств лучшей работы нашего внимания из-за факторов экспертизы или целей. Способность заметить быстро двигающуюся машину – важный фактор выживания в городе сегодня. Шансы жителя мегаполиса погибнуть на дороге в миллионы раз выше, чем быть растерзанным львами. Так что тезис о том, что мы люди с первобытным мозгом, сформированным для жизни небольшими группами в саванне, хотя бы отчасти верен.
New, J., Cosmides, L., & Tooby, J. (2007). Category-specific attention for animals reflects ancestral priorities, not expertise. Proceedings of the National Academy of Sciences, 104(42), 16598-16603.