Tag Archives: Подсознание

Герой своего романа

Pollyanna«Мы – то, чем хотим казаться, и потому должны серьезно относиться к тому, чем хотим казаться»

Курт Воннегут, «Мать Тьма»

Если бы вы могли осуществить три своих желания, чтобы вы выбрали?

Именно такой вопрос задали психологи 400 студентам в одном исследовании, и получили тысячу ответов. Кто-то хотел секса с Мерилин Монро, кто-то – быть здоровым и счастливым, один – на 20 сантиметров выше, другой – стать олимпийским чемпионом. Однако среди всех этих желаний можно было выделить часто повторяющиеся: желание иметь друзей, быть счастливым, хорошее здоровье, семью, деньги, успех, саморазвитие и помогать другим людям.

И мужчины и женщины желали одного и того же, только мужчинам больше хотелось секса и власти, а женщинам – счастья, лучшей внешности и здоровья.

В 1969 году два психолога из Университета Иллинойса предположили, что всем людям свойственна тенденция употреблять позитивные слова чаще, чем негативные. Употребление слов отражает и нашу склонность видеть и замечать позитивные стороны в жизни. Ученые назвали это гипотезой Поллианны, в честь героини детской книги 1913 года, которая олицетворяла собой неудержимый оптимизм. Эта гипотеза не была принята всеми, но в этом году исследователи Университета Вермонта и корпорации MITRE подтвердили её. Они исследовали тексты в миллиарды слов на десяти языках, и обнаружили, что мы действительно говорим о хорошем чаще, чем о плохом. Почему это важно? Потому что наша речь отражает то, что мы видим и о чем думаем.

Если ответить практично и просто, основываясь на тысячах психологических исследований, то наше главное желание – быть счастливыми. У счастья есть три главных ингредиента: смысл, надежда и цель.

Смысл необходим для счастья, потому что он позволяет нам отвечать на основные вопросы мироздания и пребывания человека в этом мире. Он позволяет понять, почему в этом мире случаются и плохие и хорошие вещи, и наполняет собой каждый наш поступок.

Надежда помогает нам быть оптимистами, не потому, что позитивные мысли магически притягивают хорошее, но потому, что оптимизм позволяет видеть возможности, встречать трудности и преодолевать их, не сдаваясь.

Цель помогает нам видеть себя как сильного героя Истории нашей жизни, человека, который ставит цели и двигается к ним, и, в конце концов, их достигает.

Поскольку мы – социальные существа, то самый верный рецепт для того чтобы быть счастливым: больше общаться с дорогими и любимыми людьми. Тривиально звучит, но это научный вывод десятков лет исследований социальной психологии.

С другой стороны – понять, что для нас будет хорошо и принесет счастье, узнать бывает не так просто. Пруст в книге «В поисках утраченного времени: Пленница», описывает Марселя в поисках понимания, что у него на сердце. Марсель убеждает себя, что он больше не любит Альбертину, и начинает придумывать, как с ней расстаться. Но как только служанка сообщает ему, что Альбертина уехала, у Марселя перехватывает дыхание, и он осознает, что чувства к ней остались.

То, что мы знаем о себе – верхушка айсберга. Самое важное: наши предпочтения, страхи и страсти, влечения и характер – часть подводной части, нашего подсознания. Мы не говорим о фрейдистском психоаналитическом подсознании, а о неосознаваемых процессах. Подавляющее большинство всех процессов в нашем мозге и теле происходят автоматически, минуя наше сознание – только так можно обеспечить адаптивное поведение человека в среде. Мы отдергиваем руку, когда обжигаемся, отпрыгиваем от сучка в лесу, похожего на змею, и это просто понять. Сложнее – когда нам, например, нравятся люди противоположного пола, которые могут стать самыми подходящими партнёрами, и наш мозг увидел, услышал и почувствовал, почему этот человек нам пара, а сознательно мы этого не понимаем. Потому что к этим знаниям о себе у нас нет прямого доступа, именно для того, чтобы мы не вмешивались сознательно в эти важные для выживания процессы.

И мы вынуждены придумывать себя: мы слушаем, что говорят нам родители, друзья, незнакомцы, мы смотрим в зеркало и на видео, где мы дурачимся на вечеринке. Мы пытаемся себя понять, нам необходима стройная и логичная история о себе, с объяснениями своих поступков. Часто, то, что мы думаем о себе, вовсе не совпадает с тем, что думают о нас другие. И, как правило, другие более точны. Когда-то весьма влиятельное направление в психологии – бихевиоризм, отрицал ценности внутренних ощущений и ставил акцент исключительно на внешнее поведение. К месту вспомнить старую шутку про парочку психологов-бихевиористов. После секса он говорит ей: «Я знаю, что тебе понравилось. Но как узнать, понравилось ли это мне»?

Целый массив исследований показывает, что мы хуже всего способны предсказать свое поведение, и гораздо лучше – поведение других людей. Иными словами – другие люди могут знать о нас больше, чем мы сами.

Так, например, студентов спрашивали, купят ли они сами и другие студенты цветочек в ходе благотворительного мероприятия в кампусе. «Конечно, куплю» сказало 83% студентов, а другие купят только 56%. Реально купили только 43% людей.

Мы думаем, что мы благороднее и честнее других. В другом эксперименте с пожертвованием люди думали, что сами дадут 2,44 доллара, а другие – лишь 1,83, а в реальности все давали в среднем 1,53 доллара. Есть почти шутка, когда спрашиваешь людей о том, действует ли на них реклама. Только процентов десять нехотя это признают. А на других? «О да, на 90%»! Как мы теперь понимаем, вторая цифра гораздо ближе к реальности.

Получается, что если у нас есть возможность оценить, как будут себя вести другие люди в какой-то ситуации, то мы получим весьма реалистичную оценку того, как будем вести себя сами.

Когда мы пытаемся предсказать поведение другого человека, мы учитываем внешние факторы ситуации, а когда себя, – то, в основном, свои внутренние характеристики. Иными словами, друзья могут лучше предсказать наше спонтанное натуральное поведение, тогда как мы лучше предскажем контролируемое сознательное наше поведение.

Фактически, мы имеем право говорить о себе как о двух личностях – одной, конструируемой и осознаваемой нами, и другой – управляемой неосознаваемыми процессами. Последнюю личность мы знаем весьма плохо.

Это можно почувствовать, если заняться выяснением своих предпочтений, например, методом Бенджамина Франклина. Метод заключается в оценке сложных вариантов выбора. Листок делится пополам и на одной стороне пишутся позитивные, на другой стороне – негативные моменты варианта. Допустим, у вас есть важный и непростой выбор из двух квартир, и вам надо выбрать одну, чтобы снимать ее долгое время. Вы выписываете заранее важные для вас характеристик и оцениваете каждый вариант по каждой из них. Плюс сюда, минус туда.
Большинство людей бросают этот метод, не доводя его до конца. Они чувствуют, что происходит что-то не то. Те же, кто доводит, как правило, говорят, что запутались еще сильнее, и решают прислушаться к тому, что говорит интуиция.
Тем не менее, этот метод стоит пробовать, хотя бы для того, чтобы лучше понимать, что все не так просто.

Есть гораздо лучшее упражнение, которое может помочь найти желания обеих наших личностей, найти между ними консенсус. Про него мало кто знает, но оно было проверено экспериментально и отлично себя показало: это краткое сочинение на тему «Лучший из всех возможных я»

Подумайте о вашей жизни в будущем. Представьте, что все, о чем вы мечтаете, сбылось. Вы хорошо поработали и преуспели в достижении всех ваших целей. Подумайте об этом как о реализации мечтаний вашей жизни.

Не просто думайте о том, что вы достигли (работы вашей мечты, дом вашей мечты и проч.), но обязательно напишите, КАК вы этого достигли (получив образование, переехав в другой город на другую работу, и прочее).

Писать лучше всего вечером, в то время, когда вас никто не побеспокоит, и все дела переделаны. Перед тем как начать писать, можно поразмышлять о том, о чем конкретно вы будете писать. Вы можете писать с множеством деталей или крупно очерчивая события – как хотите. Начав писать, старайтесь не останавливаться, пишите непрерывно. Поскольку пишите вы для себя, будьте предельно искренни и откровенны. Это ваша жизнь и ваши тексты никто не увидит. Пишите о себе, как о главном герое своей жизни. Дайте свободу проявить себя, не стесняйтесь в дерзновениях и желаниях. Вы – герой своего романа, любите же его и позволяйте совершать поступки, за которые вы будете гордиться, а книгу о вашей жизни захочется прочитать.

Написав текст в первый день, на бумаге или на компьютере, не возвращайтесь к нему, и не вспоминайте о нем. Это упражнение можно делать как угодно часто или редко: хоть раз в неделю, хоть раз в год. Пишите что-то новое или то же самое, развивайте свое будущее. Никакой связи между текстами в разные дни может и не быть.

Отвечать на вопрос «как» – чрезвычайно важно. Простая констатация, какой вы молодец и душка, не вооружает вас стратегией стать лучше или добиться целей. Но задавая вопрос «как», заставляет мозг искать методы достижения. Внимание на процессе, а не на результате неизбежно принесет результаты. Внутри нашего черепа – самое сложное творение вселенной, способное на многие поразительные вещи, и если вы убедите свою другую личность, что это важно и вам и ей, мозг найдет способы.

И пусть ваши добрые и хорошие желания сбудутся!

Dodds, P. S., Clark, E. M., Desu, S., Frank, M. R., Reagan, A. J., Williams, J. R., . . . Danforth, C. M. (2015). Human language reveals a universal positivity bias. Proceedings of the National Academy of Sciences, 112(8), 2389-2394.

King, L. (2001). The health benefits of writing about life goals. Personality and Social Psychology Bulletin, 27, 798–807.

King, L. A., & Broyles, S. J. (1997). Wishes, Gender, Personality, and Well-Being. Journal of Personality, 65(1), 49-76.

Wilson, T. D. (2002). Strangers to ourselves: discovering the adaptive unconscious. Cambridge, Mass.: Belknap Press of Harvard University Press.

Wilson, T. D. (2011). Redirect : the surprising new science of psychological change (1st ed.). New York, NY: Little, Brown and Company.


Расставание с иллюзиями

свобода выбораДавайте поговорим про самую главную и загадочную иллюзию – иллюзию свободы воли.

Проживая в прошлом

Мы сознательно думаем о чем-то, строим планы, ставим цели и пытаемся их достигать, совершая поступки. Наши намерения двигают наши действия, определяют нашу жизнь, и мы в этом уверены. Однако эксперименты, проведенные в 1970-х годах прошлого века ученым-физиологом по имени Бенджамин Либет, показали, что дело обстоит несколько иначе (Libet, 2004). Эти простые наблюдения породили одну из самых сложнейших проблем современной науки.

Одна из современных версий эксперимента выглядит следующим образом: человеку крепят на голову шлем электроэнцефалографа и усаживают перед монитором компьютера. На экране – циферблат, с довольно быстро двигающейся стрелкой с делениями от ноля до 60. Человек смотрит на стрелку и слушает себя, и как только он почувствует желание нажать клавишу на клавиатуре, он это делает, а затем сообщает, на какой цифре была стрелка, когда это желание у него возникло. «Вот сейчас», – чувствует человек и нажимает кнопку. Он запомнил, что «сейчас» возникло, когда стрелка была на 50. Когда таких нажатий собирается много, вырисовывается удивительная картина.

Мозг, активность которого отслеживает ЭЭГ, начинает накапливать электрическую активность в регионе, отвечающем за моторные движения задолго до появления желания нажать кнопку – за полсекунды и иногда даже более, чем за 2 секунды. Иными словами, мозг начинает готовить наше действие задолго до того, как мы сознательно об этом узнаем.

Этот эксперимент, повторенный уже тысячи раз, и который можно провести в любой психологической лаборатории, открыл нам захватывающие дух перспективы, с которыми мы пока не знаем, что делать.

Либет проводил эксперименты на открытом мозге, пользуясь возможностями, которые ему предоставил его друг, нейрохихург. Во время операции по удалению части мозга по различным показаниям, нейрохирурги, стараясь сохранить наиболее важные функции, пробуют участки мозга слабыми электрическими разрядами. Пациент в это время находится в сознании и может говорить, что и где он чувствует. Либет обнаружил, например, что укол в мизинец регистрируется мозгом через 20 миллисекунд (одна пятидесятая секунды), а отмечается сознательно только через полсекунды. Но человек отдергивает руку быстрее, чем осознает укол. Без преувеличения можно сказать, что мы живем в прошлом, потому что все, что мы видим вокруг себя – это то, что уже случилось 50 или 500 миллисекунд назад. То, что происходит в текущий момент, еще потребует полсекунды, чтобы попасть в наше сознание.

Любимый пример психологов в этом контексте – теннис, когда перемещения мяча через сетку настолько быстры, что его просто невозможно отбивать, если сознательно обрабатывать его положения, траектории, скорость, позу противника, силу удара и проч. По сути, в Уимблдоне с таким же успехом могли бы играть и бессознательные зомби.

Кто знает, что мы сделаем

Посмотрим на некоторые эксперименты из этой же области: так, в одном исследовании (Soon et al., 2008) ученые могли с точностью в 60% предсказывать, какой рукой человек нажмет кнопку, за 10 секунд (!) до того, как человек сам это решал. Недавний эксперимент (Haggard, 2011) показал, что по активности всего 256 нейронов можно было за 700 миллисекунд с точностью уже в 80% предсказать намерение человека совершить движение.

Проведем мысленный эксперимент: скажем, машина, которая регистрирует активность нашего мозга, находится в бейсболке на нашей голове и передает данные в лабораторию (это, кстати, вполне осуществимо уже сегодня). Мы идем по городу, и вдруг решаем зайти в кофейню (на часах в это время было ровно 12 часов 32 минут 35 секунд), но компьютер узнал об этом от нашего мозга в 12 часов 32 минуты и 25 секунд, и так с каждой нашей мыслью, с каждым нашим поступком. Мы ощущаем полную свободу мыслей и выбора, но для наблюдателя в лаборатории наше поведение стало известно еще за 10 секунд до того, как мы решили зайти в кофейню. Он уже увидел, на какой стул мы сядем и какое кофе закажем. Он не видит в нашем совершенно сознательном поведении никакой свободы воли.

Зачем тогда нам необходимо сознание и что именно оно делает? Либет пытался «спасти» сознание, полагая, что его роль может заключаться в подавлении некоторых действий, инициированных подсознанием. Американский философ Дэниел Дэннет полагает, что даже если у нас нет контроля над нашими мыслями, они, тем не менее, наши, ведь они рождаются в нашем мозге. Свобода воли, пусть даже как иллюзия, все равно производится нашим мозгом. Наш мозг производит множество процессов, и лишь крохотную часть их них можно назвать осознаваемыми. Но говорить о том, что мы имеем отношение ко всему, что происходит под нашей кожей, будет ошибкой.

В нашем теле гораздо больше бактерий, чем человеческих клеток. 90% всех клеток – это бактерии типа E.coli и Lactobacillus, и еще тысячи других. Они выполняют весьма важные функции, но мы же не идентифицируем себя с ними. Если они сделают что-то плохое, например, заразят кого-то, должны ли мы персонально нести ответственность за это? Мы просто сосуществуем вместе, мы необходимы друг другу, но мы не можем знать, производят ли они влияние на нашу жизнь в меньшей или большей мере, чем наш мозг.

Представьте, однако, что означало бы иметь свободу воли. Пришлось бы учитывать все факторы, влияющие на наши мысли и поступки, и обладать полным контролем над ними (Harris, 2012). Иллюзия контроля как одно из проявлений свободы воли весьма сильна. Ее легко почувствовать в простом эксперименте: человеку говорят, что на экране будут появляться, скажем, красные кружочки. Какая-то часть из них – сама по себе, определяемая случайным алгоритмом, а другая часть – только после того, как он нажмет клавишу. Человека просят подсчитать, сколько раз кружочки возникали в зависимости от его действий. Человек не может поверить, когда ему сообщают, что все кружочки появлялись вне зависимости от нажатия клавиши – за несколько минут эксперимента у него выстроилась мощная причинно-следственная связь между нажатием клавиши и появлением кружочка.

Могли ли мы поступить иначе?

Популярное представление о свободе воли покоится на двух предположениях: первое, что мы – сознательный источник наших мыслей, намерений и действий в настоящем времени, и второе, что оглядываясь на прошлое, мы считаем, что мы могли бы поступить иначе, чем мы поступили. Оба эти предположения иллюзорны. Мы не можем доказать, что мы могли бы поступать в прошлом иначе. Те силы, которые привели нас к какому-то действию час или год назад, были доминирующими, и ничего не могло изменить их вектор. Утверждение «Я мог поступить иначе» заводит любого в философский тупик. Нет, мы не могли, и не можем доказать, что могли. Мы не можем выбирать то, что выбирать (вы не выбирали своих родителей, к примеру), но мы можем оказаться с результатами хорошего выбора, потому что так порой случается.

Представьте, что вы «сошли с рельсов» – вместо денег, яхты и виллы на море у вас есть лишь обшарпанный диван, ожирение, облысение, случайные заработки, у вас нет любимого человека или даже кошки, и почти не осталось друзей. Как вы дошли до этого, и кто ответственен за это? Сможете ли вы указать реальные истинные причины того, как вы оказались в таком положении?

Вы с ужасом и отчаянием смотрите на себя и решаете: «Довольно!» Вы беретесь за себя и пытаетесь бросить курить, сесть на диету, скрипя зубами, пишите резюме, и занимаете деньги на одежду, чтобы ходить на собеседования. Вы начинаете новую жизнь, но провал следует один за другим – на диете держаться не удается, курить хочется еще сильнее, и потенциальным работодателям вы неинтересны. Вы укоряете себя в слабоволии, и просите не сдаваться. И вот вы собираете все силы своей воли. Вы разрываете со всеми вредными привычками, начинаете новую жизнь, и открываете свой бизнес. И вдруг черная полоса сменилось белой, и дела пошли семимильными шагами! С вами уже жаждут встретиться самые интересные и успешные люди. Ваш телефон разогревается от звонков. Возможности одна другой лучше лежат пред вами.

Почему это случилось сейчас, и не случилось тогда, и годы вашей жизни были прожиты не самым желанным для вас образом? Если вы – хозяин своей жизни в полной мере, как вы вообще оказались в яме, из которой пришлось так долго выбираться, и как вы вообще смогли выбраться из нее? Вы могли бы поступить иначе месяц назад, или сейчас? Вы уверены?

Мы, наша сознательная часть – только незначительная часть огромного. Да, мы можем решить что делать, но мы не можем знать, что именно мы решим делать. Сила воли – биологический феномен, и чем раньше мы это поймем, тем понятнее нам станет, как себя вести в этой жизни. Попытайтесь изменить цвет глаз или свой рост, за один день, так же, как вы решаете вдруг изменить свою жизнь одним прекрасным утром – и посмотрите, что получится.

Эти размышления не призывают нас отчаиваться, напротив: мы не знаем, что мы можем сделать в данный момент, но мы можем попробовать. Если у нас получится, прекрасно. Если нет, мы можем попробовать еще – никто не знает, включая нас самих, на что мы способны и что придет нам в голову в следующий момент.

Что мы не выбираем

Наш выбор всегда результат предыдущих обстоятельств, контроля над которыми у нас никогда полностью не было и никогда не будет. Наши мысли могут быть вдохновляющими или депрессивными, и мы можем объяснять свою жизнь как угодно, и порождать бесчисленное количество версий, но не стоит пытаться объяснять это своей волей. Когда вы будете делать свой следующий выбор в жизни, подумайте о том, что вы не выбирали своих родителей, места и времени рождения, свой пол и цвет волос.

Расставание с иллюзией свободы воли, в самом деле, может стать самым важным шагом в жизни. Когда это приходит, отношение ко всему сразу же меняется. Иногда, весьма иронично: так, например, эксперименты показали, что когда у участников активировали отсутствие свободы воли, это приводило к увеличению агрессивности и нежеланию помогать ближним (Baumeister, Masicampo, & DeWall, 2009) или увеличивало вероятность использования шпаргалок на экзаменах (Vohs & Schooler, 2008). Студенты, участвующие в экспериментах, кстати, тоже не выбирали ни темы эксперимента (они просто не знали, о чем он), не выбирали, в какой группе окажутся, и не знали, как ученые будут манипулировать их поведением. И, конечно, они были уверены, что их последующее поведение – проявление их осознанного выбора, их свободы воли.

Но такие феномены – лишь мимолетное явление: самое интересное возникает позже. Парадоксально, но возникает ощущение реальной свободы, не фатализма, когда от тебя ничего не зависит, а какого-то нового здравого взгляда. Мы не знаем, что будет важно для нас завтра, или через час, а наши надежды и стремления уже не кажутся какими-то слишком уникальными. Это редкое наслаждение смотреть на мир в качестве зрителя кино с неизвестной развязкой, и видеть себя в главной роли, но никогда не быть уверенным в том, как этот герой поступит в той или иной ситуации.

Начинает открываться cерендипность (serendipity) – способность делать глубокие выводы из наблюдений, находить то, чего не искал намеренно. Наша ссора с любимым человеком случилась, возможно, не потому, что он, оказывается, такой бесчувственный, а потому, что у вас пониженный сахар в крови, в квартире холодно, или вы увидели аварию два часа назад на дороге. Мы – биологические марионетки своего организма, и если мы мысленно посмотрим вверх, мы «увидим» миллионы невидимых нитей, дергающих нас. У нас нет одного главного кукловода, но их множество, это: наши гены, и бактерии, и обед в желудке, погода в тот день, когда мы родились, и тьма подобных, не поддающихся подсчету, факторов. Понимание этого дает больше контроля над жизнью, как ни парадоксально это звучит.

Расплата за иллюзии

Иллюзия свободы воли находит свое отражение во всех сферах жизни – в общественном устройстве, политике, правосудии и производстве материальных благ. Эта проблема будет вставать все чаще по мере того, как мы будем узнавать больше о том, кто мы такие.

Например, представьте трех человек в камере смертников, осужденных за убийства. Поскольку это мысленный эксперимент, нам позволительно знать все об этих людях. Завтра их казнят, и это наш последний шанс познакомиться с ними.

Один из них абсолютно не виновен – он не совершал убийства, но ему ужасно не повезло оказаться в неподходящем месте, в неподходящее время. Все сложилось так, что он оказался здесь и уже ничего не исправит его судьбу. Другой действительно совершил убийство, и сделал это совершенно сознательно. Но ему тоже не повезло в жизни, правда, по-другому: он родился у чудовищных родителей, никогда не видел ласки, зато много насилия всевозможных видов. Он чудом выжил, вопреки всему, но обстановка вокруг толкала его к криминальному образу жизни. Убийство для него было необходимым решением. Третий был прекрасным семьянином с отличной карьерой, с предсказуемой жизнью, и он мог уже видеть себя на спокойной пенсии, нянча внуков и путешествуя по миру. Но в один прекрасный день он просто взял и убил коллегу, за то, что тот уронил степлер ему на ногу. Если бы врачи обратили внимание на его историю, и просканировали его голову на томографе, они обнаружили бы опухоль мозга, как раз в регионе, отвечающем за эмоции и контроль импульсивного поведения. Кто из этих трех людей ответственен за свои действия, приведшие их в эту камеру? Насколько их свобода воли определила такой исход?

Безусловно, преступника надо изолировать, но это не мешает нам пытаться понять такое поведение, и наши моральные представления должны следовать за этим пониманием. Мы можем ненавидеть человека и желать лишить его жизни, за то, что он сделал, но мы должны понимать, что роль случая драматически недооценена. Иллюзия свободы воли может оказываться весьма жестокой. Когда кто-то желает смерти людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией, он никогда не думал о таких вещах глубоко: он правда считает, что кто-то проснулся одним весенним утром и решил стать гомосексуалистом? Или бедным, или близоруким, или блондином, если уж на то пошло.

Все уже хорошо, и мы скоро это узнаем

Иллюзия свободы воли – сложнейшая философская проблема, и мы лишь чуть поцарапали ее поверхность. Напоследок, мысль Сэма Харриса: «если хорошенько подумать, мы увидим, что иллюзия свободы воли сама по себе иллюзорна» (Harris, 2012).

Baumeister, R. F., Masicampo, E. J., & DeWall, C. N. (2009). Prosocial benefits of feeling free: Disbelief in free will increases aggression and reduces helpfulness. Personality and Social Psychology Bulletin, 35: 260–268.

Haggard, P. (2011). Decision time for free will. Neuron , 69: 404–406.

Harris, S. (2012). Free will. New York: Free Press.

Libet, B. (2004). Mind time: the temporal factor in consciousness. Cambridge, Mass.: Harvard University Press.

Soon, C. S., Brass, M., Heinze, H.-J., & Haynes, J.-D. (2008). Unconscious determinants of free decisions in the human brain. Nature Neuroscience, 11(5), 543-545.

Vohs, K. D., & Schooler, J. W. (2008). The value of believing in free will: Encouraging a belief in determinism increases cheating. Psychological Science, 19(1): 49–54. 20.


Отвлечение от задачи улучшает качество решения

отвлечение в офисеИсследование, проведенное учеными Университета Карнеги Меллон (Creswell, Bursley, & Satpute, 2013), обнаружило, что когда мы делаем сложный выбор или принимаем решения, регионы мозга, занятые этой работой, продолжают быть активными, даже когда мы отвлекаемся на другие дела. Это уже не первое исследование, подтверждающий знакомую нам всем совет отвлечься на время от решения трудного выбора, о том, что «утро вечера мудренее» или «с этим надо переспать».

В эксперименте участникам предложили выбрать лучшую автомашину из нескольких, указывая многочисленные и различные характеристики каждой, и одна из машин была объективно лучшим выбором. Первая группа должна была принять решение сразу, вторая – тщательно подумать в течение двух минут, а третью группу отвлекали довольно сложной задачей на память, на это же время.

отвлечение вниманияОтвлечение, даже на несколько минут, производило лучшее по качеству решение. Раньше ученые уже обнаруживали позитивный эффект при отвлечении от трудного выбора, но предполагали, что мозг может отдыхать от задачи, а затем возвращаться к ней, с новыми силами, но этот эксперимент показал, что он продолжает заниматься решением, даже когда занят другими делами.

Сканирование мозга с помощью томографа сначала показало у всех участников эксперимента активацию регионов, связанных с принятием решений. Но даже когда третья группа решала отвлекающую задачу, эти регионы продолжали быть активными. Остается непонятным, почему сознательное размышление о выборе уступает по качеству подсознательным процессам. Также неясно, насколько долго можно и нужно отвлекаться для улучшения качества решения, ну, а пока наука с этим разбирается, пользуйтесь краткими передышками – ваш мозг будет продолжать думать.

Creswell, J. D., Bursley, J. K., & Satpute, A. B. (2013). Neural Reactivation Links Unconscious Thought to Decision Making Performance. Social Cognitive and Affective Neuroscience.


Издалека долго течет река Миссисипи

Река МиссисипиКакова длина реки Миссисипи? Черт его знает, но можно что-то предположить, вспоминая уроки географии. И когда мы все же решаемся назвать цифру, то есть вынести суждение, мы подвергаемся влиянию различных, относящихся или не относящихся к проблеме, фактов и стимулов. В идеале, человек не должен поддаваться влиянию не относящихся к делу стимулов, и даже осознавать, что такое влияние на его суждение может происходить. В реальности же, такие произвольные и совершенно не относящиеся к вопросу стимулы всегда оказывают влияние. Этот феномен весьма устойчив, и получил множество экспериментальных подтверждений, называется в психологической литературе якорением.

В исследовании по якорению (Oppenheimer, LeBoeuf, & Brewer, 2008) ученые просили участников экспериментов повторить линии, изображенные на листке бумаги. Одной группе были выданы длинные линии (9 см), другой – короткие (2,5 см), именно такие, как изображены на рисунке (Oppenheimer, LeBoeuf, & Brewer, 2008, стр. 17).

линии для якоренияЗатем участники стали отвечать на вопрос, какова длина реки Миссисипи. Те из них, кто повторял более длинные линии, определили реку гораздо длиннее (1224 мили), чем участники второй группы (72 мили – это не опечатка, именно семьдесят две мили).

Эксперимент показал эффект перекрестного якорения, при котором манипуляция измерением в одном домене приводит к изменениям восприятия в другом.  Например, в другом эксперименте ученые попытались проверить перекрестное якорение, спрашивая оценки  средней температуры в Гонолулу в июле. И опять получили статистически значимый результат – те, кто повторял короткие линии, оценили июльскую жару в 28,9° С, а кто обводил длинные линии – в 30,8° С. Разница не такая большая, как в первом эксперименте, но это (длина и температура), вообще-то и принадлежит разным доменам измерения, и эффект есть!

В третьем эксперименте, исследователи взяли карту США, очень схематичную, с линией реки Миссисипи, и сделали две копии – одну сравнительно большую (22,5 см на 15,6 см), другую – поменьше (7,3 см на 4,8 см). После этого, они также скопировали только линии реки, уже без карты, и представили это четырем группам испытателей. Как ожидалось, так же как и в первом эксперименте, те, кто повторял линии реки Миссисипи на бумаге, без карты, дали оценку длины в зависимости от длины линии, которую они копировали – 899,9 миль против 1367,8 миль. Те же, кто повторял линии реки с карты, оценили длину реки приблизительно одинаково, в районе 1450-1550 миль.

Вы сами можете провести эксперименты с перекрестным якорением. Скажите кому-то что это тест на аккуратность, и попросите провести карандашом, не отрывая его от бумаги, одних людей – по длинной линии, других – по короткой. Затем спросите, что угодно, например: сколько детей хочет этот человек, сколько он готов потратить на отдых, как далеко уехать в отпуск, насколько он голоден, как долго собирается прожить или когда собирается наконец-то на вас жениться!

Oppenheimer, D. M., LeBoeuf, R. A., & Brewer, N. T. (2008). Anchors aweigh: A demonstration of cross-modality anchoring and magnitude priming. Cognition, 106(1), 13-26.

PS. Длина Миссисипи – 2,320 миль.


Открывая в себе силы

Цифровой динамометрПредставление идеи о каком-то поведении готовит нас к лучшему выполнению такого поведения. Причем неважно, воспринимаете ли вы эту идею сознательно (читая или видя, как кто-то делает что-то) или подсознательно (сублиминально). Вероятно, мозг воспринимает это как сигнал из окружающей среды, и готовит, на всякий случай, тело к совершению действий. Если добавить к этому какое-то вознаграждение, то результат станет еще лучше. Это феномен был многократно продемонстрирован в психологических экспериментах, один из которых изучал возможности увеличения силы (Aarts, Custers, & Marien, 2008).

Экспериментаторы отобрали несколько слов из категории физического усилия: напрягать, усилие, сила и т.п., несколько позитивных слов: хороший, приятный и т.п. 42 студента Университета Утрехта в Голландии были случайно распределены по трем группам: контрольную, группу усилий и группу усилий с вознаграждением.

Каждый студент должен был решать на компьютере простую задачу – нажать на клавишу на клавиатуре, когда он замечал точку на экране. Точка появлялась на короткое время, и ее не всегда можно было заметить, но настоящая цель этого задания – отвлечь внимание от того, что происходило на самом деле. Студентам было сказано, что эксперимент изучает использование ручного экспандера, и, поэтому, когда они увидят на экране слово «Сжимай!», они должны сжать эспандер своей сильной рукой, пока слово не исчезнет, через 3,5 секунды. Всего надо было сделать три сжатия, в разные периоды эксперимента.

Кроме точек, на экране появлялись слова из категории физического напряжения – в группе усилий, и слова напряжения, спаренные с позитивными словами – в группе усилий с вознаграждением. В контрольной группе были только позитивные слова. Слова напряжения появлялись лишь на 30 миллисекунд, вне сознательного восприятия. Как правило, люди могут заметить, что что-то мелькнуло, но что именно, не осознают. Для сравнения, обычное моргание наших глаз занимает около 300 миллисекунд. Позитивные слова показывались долго, в течение одной секунды.

И вот что получилось по итогам:

результаты эксперимента

эксперимент по увеличению силы

В группах усилия и усилия с вознаграждением в ответ на команду «Сжимай!» скорость реакции, и рост силы сжатия были быстрее, чем в контрольной.

Как видно на графиках, общее приложение силы, в зависимости от групп, значительно отличается.

Представьте, сколько в нашем теле есть ресурсов, которые могут активироваться, даже когда мы об этом не подозреваем. И мы можем повысить свою личную эффективность в любой деятельности, если научимся дирижировать нашими подсознательными процессами.

Aarts, H., Custers, R., & Marien, H. (2008). Preparing and motivating behavior outside of awareness. Science, 319 (5870), 1639.


Слева или справа?

Реклама духов Shalimar компании GuerlainОгромный массив исследований говорит, что чем больше мы видим что-то, тем больше это нам нравится, причем важно, что больший эффект происходит именно при неосознаваемой экспозиции (показа) стимула. Люди не могут дисконтировать или игнорировать то, что не видели сознательно.

Одним из первых это феномен простого показа отметил и исследовал Роберт Зайонк (Zajonc, 1980), который и предположил, что экспозиция стимула вызывает эмоциональный отклик, основанный на знакомстве, и происходит это, по всей видимости, в частично независимой сети центральной нервной системы – locus coeruleus. Это – голубоватое пятно, ядро, расположенное в стволе мозга на уровне моста (участок голубоватого цвета в верхнебоковой части ромбовидной ямки ствола головного мозга снаружи от верхней ямки), часть ретикулярной формации. Работа этой сети происходит, по всей вероятности, исключительно подсознательно.

С тех пор, в ходе экспериментов, ученые пытались найти механизмы, которые бы усиливали феномен простого показа. Одним из таких механизмов является эксплуатация полушарной специализации. Так, в 1988 году Янишевски (Janiszewski, 1988) обнаружил, что рекламное изображение нравится больше, когда помещено слева от статьи, которую просматривает человек. Изображение в левом поле зрения задействует правое полушарие, а текст справа – левое полушарие. Правое полушарие более эффективно обрабатывает образную информацию, и соответственно, снабжает подсознание большим объемом данных. Левое полушарие, напротив, лучше справляется с вербальной информацией и также дает больше данных подсознанию.

Но мир сложен и разнообразен, и информация в левом и правом поле зрения едва ли всегда одинаково проста или сложна. Возникла гипотеза распределения и баланса активности полушарий. Когда полушария активируются неравномерно, менее занятое начинает анализировать свою информацию более активно, «стараясь» сбалансироваться по активации с другим. Гипотеза предсказывает, что если, например, сложная картинка находится слева от простого текста, и в правом полушарии происходит большая активация, то левое полушарие начинает тщательнее обрабатывать то, что находится в своем (правом) поле.

Бренд – это не слова и не изображения, и он может быть обработан обеими полушариями практически одинаково. Если мы начнем эксплуатировать специализацию полушарий по обработке информации и использовать сбалансированную нагрузку на полушария, то мы можем надеяться на усиление эффекта и положительного эмоционального отношения. Разместив бренд справа от изображения, мы задействуем менее активное левое полушарие, где информация о бренде получит больше ресурсов для обработки, в сравнении с правым полушарием. Точно также, если мы разместим бренд слева от текстовой информации (слогана), мы задействуем мене занятое правое полушарие и опять получим больше ресурсов для обработки. В любом случае, увеличение объёма подсознательной обработки увеличит эмоциональный фактор в отношении бренда, и он будет нравиться больше.

Таким образом, бренд будет нравится больше, если размещается справа от картинки, или слева от текста (слогана).

В начале статьи вы видите оригинальную рекламу духов Shalimar компании Guerlain. Мы видим лицо модели, занимающее около 80% всей площади, размещенный ниже лица текст слогана, и справа от него – изображение продукта и бренда. Для большей ясности элементы помечены на картинке ниже:

Элементы рекламыЯнишевски создал четыре версии этой рекламы, как вы видите ниже:

Верхний левый – бренд расположен слева от лица.
Верхний правый – бренд справа от лица.
Нижний левый – бренд слева от слогана.
Нижний правый – бренд справа от слогана.

Версии рекламыУчастникам эксперимента (Janiszewski, 1990), женщинам, выдали одну из этих версий рекламного буклета, вместе с вопросниками. Цель вопросников заключалась в определении различных параметров понимания рекламы и эмоционального отношения, и, по сути, сводилась к тому, чтобы узнать, какой из вариантов рекламы больше нравится. 54 женщины сдали вопросники, и гипотеза эксперимента подтвердилась: больше всего понравилась реклама, где бренд стоит справа от лица (верхняя правая реклама), или слева от текста (нижняя левая версия).

Были проведены еще два эксперимента, изменяющие условия, для контроля нежелательных эффектов и исключая конкурирующие гипотезы, но результаты остались таким же. Так, размещения разных брендов в разных местах рекламы опять продемонстрировало преимущество размещения его справа от картинки и слева от текста.

Конечно, это лишь один работающий механизм, основанной на одной из сотен теорий. Несмотря на то, что этой работе уже почти 25 лет, результаты исследования, с одной стороны, не были опровергнуты, а с другой – остались многим неизвестны, несмотря на хороший индекс цитируемости. Эмоциональная реакция на бренд, созданная с помощью манипуляции с размещением, хоть и произведена подсознательными процессами, обладает устойчивостью во времени и будет влиять на предпочтения и выбор при потребительском поведении.

Janiszewski, C. (1988). Preconscious processing effects: The independence of attitude formation and conscious thought. Journal of Consumer Research, 15, 199-209.

Janiszewski, C. (1990). The influence of print advertisement organization on affect toward a brand name. Journal of Consumer Research, 17(1), 53-65.

Zajonc, R. (1980). Feeling and thinking: Preferences need no inference, American Psychologist. 35, 151- 171.


Я хочу, чтобы вы знали..

Джон Лонгшоу Остин (John Langshaw Austin)Почему-то люди очень интересуются, когда другие говорят правду, а когда лгут. Изучено и изобретено множество техник и методов, и, тем не менее, мы, по большей части, неспособны отделить одно от другого. Сегодня мы познакомимся с одним интересным феноменом языка, имеющим отношение к этой теме.

Контентно-лингвистический анализ – пожалуй, один из самых точных методов определения лжи. Именно он помог понять некоторые важные факты: когда люди говорят правду, они гораздо чаще используют местоимение первого числа – я, мне, мой. Когда люди говорят правду, они используют более сложный язык, и часто используют слов за исключением, кроме, но, вместе, без. Эти слова нужны, чтобы разделить ситуацию на две части – отделить, так сказать зерна от плевел. Люди говорят, что они делали и что не делали. Но для лжеца сложно сказать, что он не делал чего-то, потому что это опасно. Он пытается подсознательно отстраниться от события. И эти слова исчезают, а вместе с ними и местоимения первого числа. С текстом можно провести анализ, и он определит ложь очень хорошо, с вероятностью около 70%.

Но что делать с таким примером?

26 января 1998 года. Билл Кинтон врет, и мы это знаем. Вот что он дословно говорит:

– Но я хочу сказать одну вещь американскому народу. Я хочу, чтобы вы слушали меня. Я хочу сказать это еще раз: У меня не было сексуальных отношений с этой женщиной, Мисс Левински. Я никогда не говорил кому-нибудь врать, ни одного раза, никогда. Эти заявления лживы.

Шесть раз он употребил местоимения первого лица в единственном числе. Это составляет почти 14%, и это очень много. Но мы же знаем точно, что он врал!

Это исключение, и очень важное. Его легко запомнить и понять, и вы будете получать удовольствие, поверьте, особенно слушая политиков.  Это исключение – перформатив. Перформатив – лингвистический и философский термин. Его внимательно изучал философ Джон Лонгшоу Остин (John Langshaw Austin), британский философ (1911-1960), фото которого – в начале статьи.
Он известен как автор революционной идеи о том, что наша речь не только пассивно описывает реальность, но и может ее изменять посредством актов речи. Он приводил такие примеры: вы стоите на спуске корабля и, разбивая шампанское, говорите: «Нарекаю этот корабль Неустрашимым!» Или вы стоите в зале свадебных торжеств и на вопрос, согласны ли вы взять в жены эту девушку, говорите: «Да, я согласен!» Или вы говорите: «Я отдаю эти часы своему брату». Вы не просто описываете реальность, вы ее создаёте своими словами.

Перформатив – глагол, употребление которого в 1-ом лице настоящего времени означает непосредственное совершение названного действия, например, «Я обещаю», «Скажу откровенно», «Я хочу, чтобы вы знали», «Позвольте мне быть предельно откровенным», «Я готов спорить», «Я хочу, чтобы вы поняли» и так далее. Перформатив – это не просто слова, а совершение определенного вида действий.

Перформатив может выглядеть как типичное предложение, но оно не описывает и не констатирует факты, и посему не является ни ложным, ни истинным. Такая конструкция не позволяет узнать, правда или ложь стоит за высказыванием. Вы можете врать, а можете говорить правду.

Невеста передает сообщение для БиллаПрекрасный образчик перформатива – в цитате из фильма Убить Билла, когда Невеста передает сообщение для Билла через Софию Фатале:

Как я сказала ранее, я позволю тебе сохранить твою жалкую жизнь по двум причинам. И вторая причина – в том, что ты сможешь сказать ему лично все, что случилось сегодня ночью. Я хочу, чтобы он увидел широту моей милости, глядя на твое искалеченное тело. Я хочу, чтобы ты рассказала все, что ты сказала мне. Я хочу, чтобы он знал, что я знаю. Я хочу, чтобы он знал, что я хочу, чтобы он знал. И я хочу, чтобы они все знали, что они скоро будут также мертвы, как и О-Рен.

женщина держит вилкуНапример, я беру в руки вилку и говорю: Я хочу, чтобы вы знали, что сейчас у меня в руке ложка. Я хочу, чтобы вы отметили это и запомнили. Вы понимаете, что это не ложка. Но правду ли я вам сказал или нет? В самом деле, как ни странно и необычно это может прозвучать, отчасти, это правда. Первая часть «Я хочу, чтобы вы знали» – правда. «Я держу ложку» – неправда. Это очевидно, потому что все факты у вас перед глазами. Когда дело касается вещей, которые не столь очевидны, перформатив начинает нас дурачить.
Теперь пойдите и послушайте какого-нибудь политика. А в следующий раз, когда человек говорит вам: «Я хочу, чтобы ты меня послушала, я хочу, чтобы ты знала, что я тебя люблю, и это правда», попросите его сказать это проще.

По материалам Pennebaker, J. W. (2011). The secret life of pronouns : what our words say about us (1st U.S. ed.). New York: Bloomsbury Press.