Tag Archives: представление будущего

Кого беспокоит, что будет в 2119 году?

Geostorm

Мозг альтруиста и мозг эгоиста различаются в том, как они думают о будущем.

Ученые из Женевского университета (UNIGE) с помощью томографа смотрели на работу мозга участников эксперимента, в то время как те думали о последствиях изменения климата (Brosch et al., 2018). Сначала людей разделили, по результатам тестов, на две группы. Деление людей на «эгоистов» и «альтруистов» происходило по тому, как они взвешивали свои ценности и интересы, и в самом исследовании обозначалось другими словами.

Изменения климата принесут в будущем немало проблем. С высокой степенью вероятности мы можем ожидать увеличение числа стихийных бедствий, массовой гибели и миграции населения, увеличение пограничных конфликтов, серьезные проблемы с питьевой водой, распространение тропических заболеваний, дефицит многих привычных и доступных сегодня продуктов. С какими-то проблемами мы познакомимся скоро, а какие-то проявятся через десятки лет.

Когда грядущие проблемы отстоят от сегодняшнего дня на десятилетия, то некоторые люди не видят в этом опасности для себя. Для «эгоистов»  близкое будущее, которое укладывается в горизонт их жизни, оказывается актуальным, а потенциальные проблемы в пределах этого горизонта вызывают тревожность. Проблемы в будущем, которые могут произойти после их смерти, не беспокоят их вообще. У людей, которые классифицировались как «альтруисты», различие между близким и далеким будущими словно исчезает – им почти одинаково тревожно за будущее планеты, что через 10 лет, что через 100.

Кстати говоря, расстояние во времени похоже на расстояние в пространстве: так, проблемы с какао, которые будут через 20 лет, похожи на голод детей в африканской деревне сегодня – это так же далеко, и, значит, абстрактно.

Результаты этого исследования показывают, что «эгоистичные» люди не используют определенную область мозга, которая позволяет нам воображать себя в далеком будущем. Наоборот, те, кто считается «альтруистами», демонстрируют активную деятельность в том же регионе.

Исследователи считают, что эти нейроанатомические различия не позволяют нам находить консенсус в вопросах будущего, в тех же самых вопросах климатических изменений. Одни люди просто не понимают других. Ученые полагают, что нужно разработать какие-то упражнения, которые позволяли бы людям легче заглядывать в будущее, делать его видимым, связывая действия людей с последствиями этих действий.

Чтобы научиться представлять свое личное будущее и успешно его строить, присоединяйтесь к курсу «Дизайн личного будущего». Вы не пожалеете ни сейчас, ни через 100 лет :)

Brosch, T., Stussi, Y., Desrichard, O., & Sander, D. (2018). Not my future? Core values and the neural representation of future events. Cognitive, Affective, & Behavioral Neuroscience. doi: 10.3758/s13415-018-0581-9


Перспективы на каждый день

прожектор

Есть такая эгоцентрическая иллюзия под названием эффект прожектора, в англ.: spotlight effect (Gilovich, Medvec, & Savitsky, 2000). Это когда ты надел рубашку совсем не под цвет носочков, и кажется, это видят все и осуждающе качают головой. Или ты вчера на вечеринке вел себя так и говорил такие вещи, что покрыл себя позором на всю жизнь. Или ты весь день ходишь с расстегнутой ширинкой и …о боже, да страшно подумать. В реальности же мы знаем, что окружающим это, мягко говоря, безразлично.

Эффект был показан в многочисленных экспериментах. Например, люди надевали майку с совершенно отстойным логотипом и присоединялись к группе участников эксперимента. Затем их просили назвать число людей, которые заметили эту их кошмарную майку, и это число оказалось гораздо выше того, сколько людей на самом деле обратили внимания.

Ну, есть такой вот эффект, ну и что, мало ли в Бразилии Педров в психологии такого? Но оказывается, некоторые люди, под воздействием этой иллюзии, постоянно ощущают себя в лучах прожектора, чаще всего в нелицеприятном свете, и это наносит какой-никакой, но урон их состоянию. И поэтому надо что-то с этим делать. Решение, собственно, известно давно: надо посмотреть на себя со стороны, с другой перспективы, от третьего лица, с различными вариациями приближения или удаления, так, словно ты – просто еще один из многих объектов в сцене.

Но нас интересует полезность с позиции восприятия и представления личного желаемого будущего. Когда вы думаете о своем будущем, то вы как представляете себя: от первого лица, словно видите все происходящее своими собственными глазами, или от третьего лица – глазами другого человека, или с так называемой перспективы бога – такая парящая в воздухе позиция, выхватывающая вас? Когда мы представляем близкое будущее, мы чаще автоматически принимаем перспективу от первого лица, а когда далекое будущее – от третьего лица.

В серии экспериментов (Macrae et al., 2016) студентов просили лишь вообразить, что они надевают майку с необычным рисунком, стоят у входа в аудиторию, и мимо них проходят другие студенты. И надо было представлять это происходящим или завтра или через 3 года, и либо от первого, либо от третьего лица. Одновременно с этим похожая ситуация происходила в реальности: три помощника стояли у зала (один из них – в той самой майке) и мимо них проходили студенты. Таким образом экспериментаторы получили два вида ответов. Как и ожидалось, люди в воображаемых майках переоценивали число других, заметивших их выдающуюся майку. В реальности из 40 человек только двое заметили, кстати. Ошибка была тем больше, тем ближе было будущее и применена перспектива от первого лица.

Что с этим делать?

  • Если вы беспокоитесь, как на вас смотрят другие, посмотрите на это сверху, и вспомните, что в реальности людям все равно, что вы облажались в прошлом, лажаете в данный момент или будете лажать в будущем.
  • Освойте этот подход как инструмент, переключая перспективы, когда думаете о своем будущем в различным аспектах. Например: когда вам больно, или вы ожидаете неминуемую боль в ближайшем будущем, перспектива от третьего лица снизит эти ощущения сильнее, в сравнении с перспективой первого лица (Christian et al., 2015). Желание купить и съесть соблазнительную, но неполезную еду, снижается, при перспективе от третьего лица, ведь она со стороны теряет свою привлекательность (Christian et al., 2016).
  • Применяя перспективу от третьего лица, вы сможете точнее делать аффективные прогнозы – это то, как вы себя будете чувствовать в различных ситуациях в будущем. Мы, чтоб вы знали, практически всегда существенно ошибаемся в этих вопросах.
  • Но, перспектива от третьего лица может быть нежелательна, потому что снижает схожесть себя сегодняшнего и себя будущего, так, что может привести к субоптимальным решениям. Так что будьте осторожны, и меняйте перспективы по мере необходимости :)

Эта статья – из теоретической части раздела Воображение курса Дизайн личного будущего.

Christian, B. M., Miles, L. K., Kenyeri, S., Mattschey, J., & Macrae, C. N. (2016). Taming temptation: Visual perspective impacts consumption and willingness to pay for unhealthy foods. Journal of Experimental Psychology: Applied, 22, 85-94.

Christian, B. M., Parkinson, C., Macrae, C. N., Miles, L. K., & Wheatley, T. P. (2015). When imagining yourself in pain, visual perspective matters: The neural and behavioral correlates of simulated sensory experiences. Journal of Cognitive Neuroscience, 27, 866-875.

Gilovich, T., Medvec, V. H., & Savitsky, K. (2000). The spotlight effect in social judgment: An egocentric bias in the estimates of one’s own actions and appearance. Journal of Personality and Social Psychology, 78, 211-222.

Macrae, C. N., Mitchell, J. P., McNamara, D. L., Golubickis, M., Andreou, K., Møller, S., . . . Christian, B. M. (2016). Noticing future me: Reducing egocentrism through mental imagery. Personality and Social Psychology Bulletin, 42(7), 855-863.


Смотрим в будущее, часть вторая.

тепловая карта внимания представления желанного будущегоПродолжение, начало здесь.

На картинке выше – тепловая карта внимания всех 40 участников исследования, и светлые пятна показывают наиболее активные места фиксаций взглядов. Вот таким видят люди свое желанное будущее, весьма туманным и расплывчатым:) Это шутка, конечно, потому что все, что мы видим здесь – лишь то, что большинство взглядов задерживалось именно в центре экрана.

Я ожидал, что это пятно будет находиться на правой части экрана. Но получилось именно так. Вот опять та же картина, с другим фильтром и обозначенным центром:

тепловая карта внимания представления желанного будущего

То, что я ожидал, не означает, что так было бы «правильнее». Неизвестно, нужно ли видеть будущее именно в правом поле зрения. Неизвестно, есть ли разница между представлением будущего в левом поле, в центре или справа.

Далее, стоило проверить, есть ли различия в зависимости от прайминга. Как я писал в предыдущей заметке, я использовал две картинки до показа инструкции. Первая:
линия времениВторая:
линия времени

И различия действительно обнаружились, хотя и не столь значительные. На картинке ниже показано, как люди представляли свое будущее, слева – после первой линии времени,  справа – после второй.

эффект прайминга на представление будущего

Вывод таков: сдвигать внимание в нужном направлении нужно энергичнее и сильнее.

Заканчиваю эту заметку несколькими видео как участники смотрели на экран, представляя свое будущее. Скорость замедлена в два раза.

Продолжение здесь.


Смотрим в будущее, часть первая

линия времениКаждый из нас проводит существенную часть дневного времени в мысленной симуляции – воображении ситуаций, далеких от сиюминутной реальности в пространстве или во времени. Некоторые из этих ситуаций уже произошли, а другие – лишь могут произойти в будущем. Вопрос, который меня занимает, звучит примерно так: Как мы должны представлять свое будущее так, чтобы максимально повысить вероятность его реализации? Уже известно, что есть такие способы методы, которые увеличивают вероятность, и такие, которые эту вероятность значительно снижают. Но еще больше вопросов, на которые пока нет ответов. Бескрайние поля для исследований.

Вот один клочок земли я начал возделывать: узнать, с помощью ай-трекера, как люди визуально представляют себе будущее. Весной сделал пилотное исследование, результаты которого сейчас и обрабатываю, и кое-чем поделюсь здесь. Сразу скажу, что не все еще проанализировано, но идеи для дальнейших исследований уже появились, и даже вот, на днях, кое-что протестировал уже.

В первом исследовании приняли участие 40 человек: 22 женщины и 18 мужчин, возрастом от 19 до 40 лет, средний возраст 28,9 лет, из них 7 левшей. До начала просмотра слайдов участникам было сказано, что они увидят слайд с инструкцией и должны сделать то, что там предлагается. Слайд с инструкцией:

участник исследования и инструкция на экране

Затем на экране появился пустой слайд серого цвета на 10 секунд. Все движения и фиксации глаз участников регистрировались ай-трекером.

После просмотра участники ответили на следующие вопросы:
1. Удалось ли представить будущее.
2. К какому периоду оно относилось: через сколько лет, далекое или близкое будущее это ими считалось.
3. Какова вероятность, что это желанное будущее реализуется.

До слайда с инструкцией все участники видели слайды, которые должны были подготовить их к просмотру (это так называемый прайминг). Три слайда показывались всем. Вот они, уже в виде тепловых карт:

старое и новое

прошлое и будущее

Обычно мы представляем прошлое слева, а будущее – справа (Christman & Pinger, 1997). Это связано с тем, как мы читаем, слева направо. Те, кто читает и пишет на иврите или арабском – с больше вероятностью будут вспоминать действия справа налево. Недавнее исследование в области рекламы показало (Chae & Hoegg, 2013), как это работает для товаров и услуг, в которых временной фактор является важным. Это относится не только к товарам, обещающим снижение веса и улучшение внешности – классическое «до и после», но также антиквариата, вина, сыра, коллекционной или новой одежды, и ювелирных украшений. Восприятие значительно улучшается, если прошлое (старое) будет слева, а будущее (новое) – справа. Так, старое вино воспринимается нами более конгруэнтно, если показано слева, а молодое вино – справа.

Это, впрочем, не может объяснить, почему больше внимания уделяется элементам именно в правом поле. И у меня пока нет удовлетворительного объяснения этому поведению. Вот как люди смотрели на следующий хитрый слайд:

старость и молодость

Это, вероятно, имеет какое-то отношение к культурным нормам. Но, несмотря на то, что это связано с чтением или письмом, это всё же не лингвистический феномен. Так, в языках нет лексического эквивалента «прошлое – слева» или «будущее – справа». Такие фразы звучат необычно, в сравнении с привычным «прошлое осталось позади», и «будущее ждет нас впереди».

Но мы никогда не говорим, что «старость осталась позади», а «молодость ждет нас впереди», как бы нам этого не хотелось. Можно предположить, что здесь уже работают другие механизмы – выбор желаемого и предпочтительного, но надо проверять, и это сама по себе очень любопытная штука.

Тем не менее, как прайминг это должно работать: мы можем показывать что-то привлекательное или предпочтительное в правом поле зрения несколько раз, а затем, представив нейтральный стимулы, повлиять на выбор именно того, который оказывается справа.

Было также подготовлено два вида слайдов и один из них (случайным образом распределенный каждому) показывался. Половина видела вот этот слайд (уже с тепловой картой):

линия времени, прайминг, тепловая карта

Другая половина этот:

прайминг линией времени

Прайминг – это имплицитная (не высказанная прямо) инструкция, как себя вести. Эти две инструкции (одна несколько лучше, чем другая, как вы видите), как бы говорят – «для того, чтобы представлять будущее, смотри в правый сектор». И я ожидал, что после инструкции представлять будущее фиксации взглядов людей преимущественно будут в правом поле зрения.

Поскольку исследование было пилотным, его цель заключалась в обнаружении каких-то потенциально любопытных моментов, которые можно было бы протестировать тщательнее. Поэтому все выводы, которые тут будут озвучены, надо рассматривать только как гипотезы.

Продолжение.

Christman, S., & Pinger, K. (1997). Lateral biases in aesthetic preferences: Pictorial dimensions and neural mechanisms. Laterality: Asymmetries of Body, Brain and Cognition, 2(2), 155-175.

Chae, B., & Hoegg, J. (2013). The Future looks “Right”: Effects of the yorizontal location of advertising images on product attitude. Journal of Consumer Research.


Возможности, невозможности и будущее

женщина, смотрящая в зеркалоВот много говорят о зеркальных нейронах. «Зеркальные нейроны (mirror neurons) — нейроны головного мозга, которые возбуждаются как при выполнении определённого действия, так и при наблюдении за выполнением этого действия другим существом. Такие нейроны были достоверно обнаружены у приматов, утверждается их наличие у людей и некоторых птиц» (Википедия). Теория зеркальных нейронов как возможности понимать действия и эмоции других людей подвергается разумной критике за свои чрезмерно глобальные выводы. Пропоненты теории считают зеркальные нейроны создателями нашей цивилизации и причиной аутизма (в случае неполадок в таких нейронах). Факты же таковы, что про эти нейроны именно в человеке, а не обезьяне, известно пока мало, и требуются множество исследований, прежде чем переходить к обобщениям. В конце концов, зеркальные нейроны, – лишь малая часть системы понимания мира вокруг нас. Ведь это невероятная сложная задача, и едва ли наш мозг может осуществлять это с помощью небольшой группы нейронов, расположенных в моторных регионах мозга. И пока вокруг зеркальных нейронов ломают копья, посмотрим на ситуацию под другим углом.

Во-первых, теория утверждает, что когда мы, например, бьем ногой по мячу, у нас активируются моторные нейроны, для того, чтобы совершить такое действие. Когда мы сами не двигаемся, но смотрим на человека, бьющего ногой по мячу, у нас активируются те же нейроны, хотя и в меньшей степени. Интереснее то, что когда мы просто представляем себе, что сами или кто-то другой бьет ногой по мячу, в мозге происходит то же самое.

Исследования с профессиональными спортсменами доказали, что визуализация (воображение) моторных движений действительно работает. Да, можно, не вставая со стула, воображать, как вы бьете пенальти или берете высоту в прыжке, и ваши навыки в этих действиях станут измеримо улучшаться в реальном исполнении. Выяснились и несколько правил: представлять надо обязательно так, чтобы движения были успешными. Если представлять неудачи, то реальные результаты станут только хуже. Другое правило: визуализация должна обязательно сочетаться с практикой.

Вы можете провести простой эксперимент: вообразить себе, как вы пишите какое-то предложение своей недоминантной рукой. Скорость, с которой вы сможете это делать в своем воображении, будет так же мала, а ваши действия так же неуклюжи, как и в реальности! Если вы поставите себе цель научиться писать этой рукой, то, по мере обучения, ваши действия будут становиться успешнее и легче, как на бумаге, так и в воображении. Это работает именно потому, что при визуализации мы используем те же самые части мозга, которые задействованы и при реальном выполнении физических действий.

Такая невероятная способность не может оставаться невостребованной мозгом: уж слишком она хороша. Поэтому наши сновидения, согласно некоторым исследованиям, представляются именно симуляциями поведения в неясных ситуациях. Эта инсценировка для нас, во сне, представляется реальной, и мы можем безопасно потренироваться, в поисках правильного поведения и эмоционального отношения к этому. Как минимум, половина всех наших снов – симуляция, а 20% сновидений – инсценировка угрожающих событий, где наш мозг  рассматривает различные варианты выхода из них. Некоторые сны, которые мы все прекрасно знаем, кончаются неудачей, внушая нам страх и ужас – это неудачный вариант, который, тем не менее, даем нам понимание чего-то важного.

Качество мысленной симуляции ситуации зависит от опыта. Так, профессиональные хоккеисты, которых изучали в одном исследовании, существенно отличаются в симуляции ситуаций, связанных с хоккеем, от людей, которые знают о нем только понаслышке. Возможно ли, только наблюдая за действиями хоккеистов по телевизору или на стадионе, стать хорошим хоккеистом? Сегодня нет доказательств, что такой путь эффективен. Но качество симуляции будет расти, и как оказывается, это зависит даже от одного опыта взаимодействия, и этот опыт может быть пустячным.

Так, в одном исследовании люди сначала сопоставляли картинки со словами. Они могли видеть слова, например: швабра, щетка, бутылка, и соответствующие им картинки. Люди не знали, что некоторые объекты показывались им в разных ориентациях – так, одним зубная щетка показывалась горизонтально, а другим – вертикально. После этого людей отвлекли на 20 минут, а затем стали показывать на мониторе предложения, по одному слову за раз, и участники должны были нажимать кнопку, чтобы перейти к следующему слову. От них требовалось как можно быстрее решить, осмысленное ли предложение они видят.

Представьте себе: двадцать минут назад человек на секунду увидел картинку зубной щетку, в вертикальном положении, а потом получает предложение: Тетя Роза все же нашла зубную щетку на полу в ванной.

Мы начинаем мысленную симуляцию ситуации на лету, по мере чтения или прослушивания предложения. Когда человек доходит до слов «на полу» – его мозг говорит ему, что если так, то щетка должна лежать горизонтально. Но двадцать минут назад он видел ее вертикальной, и у него в мозге возникает несоответствие образов, и требуется дополнительное время для изменения воображаемой картинки! Все, кто получали такие несоответствующие картинки, демонстрировали задержку во времени реакции.

Это говорит о том, что даже мимолетный опыт меняет процесс воображения, и влияет на понимание. Поэтому если опыт человека в какой-то сфере занимает десятки тысяч часов, то его воображение знакомой ситуации будет существенно отличаться от воображения новичка. Еще это говорит о том, что для понимания мира мы постоянно воображаем его в мозгу – каждый объект, который видим, звук, который слышим и слова, которые читаем.

Симуляция буквально ведет себя также, как и реальность. Попробуйте, идя пешком, представить, что вы едете на велосипеде, крутя педали. У вас не получится делать это одновременно хорошо. Опять же, потому что, одно реальное действие и другое, воображаемое, начинают конкурировать за один и тот же регион мозга.

Но мы можем идти и петь, и вдобавок подбрасывать мячик теннисной ракеткой. Именно поэтому ученые долго не могли понять, почему разговоры по телефону, даже по громкоговорящей связи так сильно влияют на качество управления автомобилем. Казалось бы, вождение требует, в основном, движений рук и ног, и зрения, а разговор – движений рта и слуха. Но разгадка оказалась именно в том, о чем именно идет разговор по телефону. Когда разговор касается пространственных или зрительных аспектов, вождение ухудшается. Вас просят по телефону решить, что делать с дверью на даче, и для того чтобы это сделать, ваш мозг должен представить себе дачу, покосившуюся дверь, и начнет занимать ресурсы именно тех регионов , которые вовлечены в вождение.

Люди, у которых нарушены какие-то моторные функции, как выясняется, хуже понимают соответствующие движения других людей. Так, например, у некоторых пациентов с синдромом Паркинсона ухудшается понимание глаголов, а у больных деменцией – существительных, соответствующих их проблемам. Другие не могут зрительно оценить вес коробок, которые поднимает человек. Это происходит из-за физического ограничения воображения таких действий – ведь чтобы это понять, надо активировать регион в мозге, а он поражен. Это полезное знание, потому что есть гипотеза, что, возможно, путем обучения словам можно улучшить состояние этих больных!

Понимая это, сравнительно легко обнаружить и социально опасные патологии. Так, при показе картинок, изображающих негативные эмоции у людей, и в частности, у детей, можно, используя биометрические данные, понять, ощущает ли смотрящий такие же эмоции, иными словами, переживает ли он эмпатию. У некоторых людей, которых можно назвать социопатами, такая способность физически ограничена – их мозг не может активировать соответствующие регионы мозга, чтобы понять переживания других людей.

Когда мы развиваем свое воображение, вспоминая прошлые события (а мы именно реконструируем их каждый раз) или читая художественные книги, мы начинаем лучше понимать окружающий нас мир. Так, мир Фенимора Купера активирует зрительную система, чтобы видеть, как индеец замер и слился с деревом, заметив оленя, слуховую систему, чтобы слышать, как едва скрипит тетива его лука, обонятельную систему, чтобы чувствовать грибной запах осеннего леса. Моторная кора также активируется, и напрягаются мускулы, как если бы вы сами держали в руках лук с натянутой тетивой. Поэтому чтение хорошей художественной литературы – занятие весьма полезное, по многим причинам, в том числе, и для своего будущего.

Наше воображение – мощная способность. Каждую секунду мы стараемся понять мир вокруг нас, и когда нам это не удается, это потому, что нам сложно это представить. Это удивительно, ведь мы можем представлять даже очевидно несуществующие объекты: единорогов, зомби-вегетарианцев или розовощеких амуров.

Возможно, мы как раз можем это, потому что читали увлекательные (и значит эмоционально-заряженные) книжки про это, или смотрели фильмы. Стивен Кинг, например, умеет увлечь нас и обогатить наше воображение какой-нибудь жуткой гадостью, которой, как мы знаем, не существует, но которую после чтения мы легко можем вообразить (и бояться ее).

Другой подход – тренироваться. Стоит попробовать «королевский» метод улучшения воображения:

“- Не может быть! – воскликнула Алиса. – Я этому поверить не могу!

–  Не можешь? – повторила Королева с жалостью. – Попробуй еще раз: вздохни поглубже и закрой глаза.

Алиса рассмеялась.
–  Это не поможет! – сказала она. – Нельзя поверить в невозможное!

–  Просто у тебя мало опыта, – заметила Королева. – В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!” (Льис Кэролл. Алиса в стране чудес).

Кроме понимания настоящего, наше воображение готовит нас к будущему, где нам и предстоит провести всю оставшуюся жизнь. Гарвардских психолог Дэниел Гилберт заметил (Gilbert, 2006): «Самое великое достижение человеческого мозга – его способность представлять объекты и эпизоды, которые не существуют в реальном мире, и эта способность дает нам возможность думать о будущем. Как сказал один философ, человеческий мозг – машина предвосхищения, и творение будущего сама важная работа которой он занят».

Bergen, B. K. (2012). Louder than words: the new science of how the mind makes meaning. New York, NY: Basic Books.

Bosbach, S., Cole, J., Prinz, W. & Knoblich, G. (2005). Inferring another’s expectation from action: the role of peripheral sensation. Nature Neuroscience, 8, 1295-1297.

Gilbert, D. (2006). Stumbling on Happiness. New York: Alfred A. Knopf.

Malcolm-Smith, S., Koopowitz, S., Pantelis, E., & Solms, M. (2012). Approach/avoidance in dreams. Consciousness and Cognition, 21(1), 408-412.

Wassenburg, S. I. & Zwaan, R. A. (2010). Readers routinely represent implied object rotation: The role of visual experience. Quarterly Journal of Experimental Psychology, 63, 1665–1670.

Weinberg, R. (2008). Does imagery work? Effects on performance and mental skills. Journal of Imagery. Research in Sport and Physical Activity, 3(1), 1–21.

Woolfolk, R. L., Parrish, M. W., & Murphy, S. M. (1985). The effects of positive and negative imagery on motor skill performance. Cognitive Therapy and Research, 9, 335–341.