Каждый из нас проводит существенную часть дневного времени в мысленной симуляции – воображении ситуаций, далеких от сиюминутной реальности в пространстве или во времени. Некоторые из этих ситуаций уже произошли, а другие – лишь могут произойти в будущем. Вопрос, который меня занимает, звучит примерно так: Как мы должны представлять свое будущее так, чтобы максимально повысить вероятность его реализации? Уже известно, что есть такие способы методы, которые увеличивают вероятность, и такие, которые эту вероятность значительно снижают. Но еще больше вопросов, на которые пока нет ответов. Бескрайние поля для исследований.

Вот один клочок земли я начал возделывать: узнать, с помощью ай-трекера, как люди визуально представляют себе будущее. Весной сделал пилотное исследование, результаты которого сейчас и обрабатываю, и кое-чем поделюсь здесь. Сразу скажу, что не все еще проанализировано, но идеи для дальнейших исследований уже появились, и даже вот, на днях, кое-что протестировал уже.

В первом исследовании приняли участие 40 человек: 22 женщины и 18 мужчин, возрастом от 19 до 40 лет, средний возраст 28,9 лет, из них 7 левшей. До начала просмотра слайдов участникам было сказано, что они увидят слайд с инструкцией и должны сделать то, что там предлагается. Слайд с инструкцией:

Затем на экране появился пустой слайд серого цвета на 10 секунд. Все движения и фиксации глаз участников регистрировались ай-трекером.

После просмотра участники ответили на следующие вопросы:
1. Удалось ли представить будущее.
2. К какому периоду оно относилось: через сколько лет, далекое или близкое будущее это ими считалось.
3. Какова вероятность, что это желанное будущее реализуется.

До слайда с инструкцией все участники видели слайды, которые должны были подготовить их к просмотру (это так называемый прайминг). Три слайда показывались всем. Вот они, уже в виде тепловых карт:

Обычно мы представляем прошлое слева, а будущее – справа (Christman & Pinger, 1997). Это связано с тем, как мы читаем, слева направо. Те, кто читает и пишет на иврите или арабском – с больше вероятностью будут вспоминать действия справа налево. Недавнее исследование в области рекламы показало (Chae & Hoegg, 2013), как это работает для товаров и услуг, в которых временной фактор является важным. Это относится не только к товарам, обещающим снижение веса и улучшение внешности – классическое «до и после», но также антиквариата, вина, сыра, коллекционной или новой одежды, и ювелирных украшений. Восприятие значительно улучшается, если прошлое (старое) будет слева, а будущее (новое) – справа. Так, старое вино воспринимается нами более конгруэнтно, если показано слева, а молодое вино – справа.

Это, впрочем, не может объяснить, почему больше внимания уделяется элементам именно в правом поле. И у меня пока нет удовлетворительного объяснения этому поведению. Вот как люди смотрели на следующий хитрый слайд:

Это, вероятно, имеет какое-то отношение к культурным нормам. Но, несмотря на то, что это связано с чтением или письмом, это всё же не лингвистический феномен. Так, в языках нет лексического эквивалента «прошлое – слева» или «будущее – справа». Такие фразы звучат необычно, в сравнении с привычным «прошлое осталось позади», и «будущее ждет нас впереди».

Но мы никогда не говорим, что «старость осталась позади», а «молодость ждет нас впереди», как бы нам этого не хотелось. Можно предположить, что здесь уже работают другие механизмы – выбор желаемого и предпочтительного, но надо проверять, и это сама по себе очень любопытная штука.

Тем не менее, как прайминг это должно работать: мы можем показывать что-то привлекательное или предпочтительное в правом поле зрения несколько раз, а затем, представив нейтральный стимулы, повлиять на выбор именно того, который оказывается справа.

Было также подготовлено два вида слайдов и один из них (случайным образом распределенный каждому) показывался. Половина видела вот этот слайд (уже с тепловой картой):

Другая половина этот:

Прайминг – это имплицитная (не высказанная прямо) инструкция, как себя вести. Эти две инструкции (одна несколько лучше, чем другая, как вы видите), как бы говорят – «для того, чтобы представлять будущее, смотри в правый сектор». И я ожидал, что после инструкции представлять будущее фиксации взглядов людей преимущественно будут в правом поле зрения.

Поскольку исследование было пилотным, его цель заключалась в обнаружении каких-то потенциально любопытных моментов, которые можно было бы протестировать тщательнее. Поэтому все выводы, которые тут будут озвучены, надо рассматривать только как гипотезы.

Продолжение.

Christman, S., & Pinger, K. (1997). Lateral biases in aesthetic preferences: Pictorial dimensions and neural mechanisms. Laterality: Asymmetries of Body, Brain and Cognition, 2(2), 155-175.

Chae, B., & Hoegg, J. (2013). The Future looks “Right”: Effects of the yorizontal location of advertising images on product attitude. Journal of Consumer Research.

Голодание – процесс либо вынужденный (когда нечего есть) либо сознательный (по разным причинам). Но вне зависимости от причины, он может оказывать схожее воздействие на организм. Мы все знаем о пользе контролируемого лечебного голодания, но в недавнем исследование был обнаружен еще один любопытный эффект.

В исследовании у мышей формировали страх классическим подходом по Павлову: подавали определенный звук и били слабым электрическим током, так что впоследствии мыши начинали бояться звука. Ученые, между прочим, позже в эксперименте расформировывали этот страх. В одной группе были генетически модифицированные мыши: у них отсутствовали рецепторы нейропептида Y, что приводит к снижению аппетита. Другие мыши были нормальными, а экспериментаторы заставляли мышей голодать в различные периоды обучения их страху.

Оказалось, что если мыши голодали, перед тем как их учили бояться звука, то они обучались хуже. А вот голодание перед процессом разучивания, напротив, ускоряло процесс.

Что это значит для нас с вами, если мы предположим, что у человека такая же реакция на голод, как у мышей:

Если вы чего-то боитесь, и вам скоро предстоит встретиться с вашим страхом, то кратковременное голодание поможет его победить. Будь это экзамен, полет на самолете, визит к стоматологу, даже поход к психотерапевту по поводу своих страхов – вы перенесете это лучше, если пропустите пару приемов пищи.
Объясняется это тем, что голод заставляет мозг искать пищу, побуждая совершать более рискованные поступки для ее поиска. Иными словами, голод отчасти избавляет нас от страха и делает нас чуть смелее.

PS. Понятно, что надо достаточно поголодать, чтобы, изначально боясь пауков, начать видеть в них завтрак :)

Verma, D., Wood, J., Lach, G., Herzog, H., Sperk, G., & Tasan, R. (2015). Hunger Promotes fear extinction by activation of an amygdala microcircuit. Neuropsychopharmacology, 11(10), 163.

Несколько лет назад, когда я увлекался и занимался гипнозом, у меня были три клиента с псориазом. С каждым человеком удалось поработать, к сожалению, лишь один сеанс, но даже после него у всех произошли положительные улучшения. Тогда я думал, что такое должно произойти, и что такое я должен сказать (потому что гипноз – это слова), чтобы наступило хотя бы какое-то улучшение состояния кожи. Скрипты, то есть заготовленные заранее процедуры, говорят о внушении тех или иных ощущений на коже: тепла, холода, легкости, покалывания и проч. Есть скрипты и метафизичные, и метафорические, но, по сути, подход надуманный, и не основанный ни на каких-либо исследованиях.

Смотришь на какой-нибудь скрипт (проверенный на практике, по утверждению автора), и думаешь: «откуда это все»?! Гипнотический транс – это помимо прочего, «установление некритического восприятия», как любят определять еще не самые плохие гипнологи, и тут же сами демонстрируют свое некритическое отношение к тому, что делают. К примеру, взять так называемое прогрессивное наведение транса, когда гипнолог в течение нескольких минут говорит клиенту, что его веки становятся тяжелее и глаза закрываются. Это может длиться минуты, и этим самым как бы клиент получает подтверждение происходящего. Если тебе надо, чтобы человек напротив тебя закрыл глаза (зачем, кстати?), то просто скажи ему об этом, чего тянуть кота за хвост?

Что касается псориаза – то зачем нужны ощущения холода, тепла или покалывания на коже? Неужели реально есть подтверждения, что это как-то влияет на болезнь? Почему бы сразу не сказать, перефразируя великого Гекльберри Финна: «Ячмень, ячмень да гниль-вода, индейская еда, Весь псориаз его возьмите навсегда!»

Я вовсе не имею ничего против поистине удивительных вещей и феноменов гипнотического транса, и не умаляю его достоинств. Да, эта область плотно зашлакована educationally challenged людьми, что и повлияло на его репутацию. Несколько лет назад я думал, что гипноз в ближайшем будущем и вымрет из-за этого, но было произведено несколько научных исследований, которые дали ему еще один шанс.

Правда, особой активности не наблюдается. Так, например, в 1998 году Рамачандран заметил в примечаниях в своей книге «Фантомы мозга» (Ramachandran & Blakeslee, 1998) что пора бы выяснить, как работает механизм исчезновения бородавок, в результате заговора или гипноза. Гипноз реально убирает бородавки (Barabasz et al., 2010), причем без различия, а ведь некоторые из них, вызванные папилломавирусом (HPV), — по сути, разновидность рака. Не хватает систематического глубокого анализа феномена.

Связь появления бородавок и работы иммунной системы, в той или иной мере, существует. Сам факт излечения словами бородавок – крут, и больше того, это показатель, что мгновенные или очень быстрые изменения возможны.

И вот полгода назад мне опять пришлось заняться псориазом, теперь уже с точки зрения возможностей его лечения исключительно психологическими методами. В конце концов, это совершенно безопасно и может быть эффективнее странных, неоправданно дорогих и иногда опасных лекарственных методов, применяемых сегодня. Это и логичнее, потому что псориаз вполне себе психосоматическое заболевание, как модно сейчас говорить.

Считается, что псориаз – хроническое заболевание иммунной системы. Оно характеризуется образованием бляшек из отмершей кожи, которые причиняют и психологические страдания, и чесотку и боль. Заболевание поражает от 2 до 4% населения. В США от псориаза страдают около 7,5 миллионов человек, по данным 2013 года (Vanderpuye-Orgle et al., 2015), а в России – от 3 до 6 миллионов человек. Во всем мире — около 200 миллионов.

По оценке вышеприведенной статьи ценник псориаза в США составляет 35,2 миллиарда долларов, причем большая часть – непрямые затраты (на потери рабочего времени и сопутствующие заболевания). Другие источники полагают, что эта цифра может быть значительно выше.

Последнее время картина раскрывается. Так, например, обнаружилось (Han et al., 2011) превалирующее число определенных психиатрических заболеваний у страдающих псориазом: тревожность (в полтора раза выше, чем у свободных от псориаза людей), депрессия (почти в два раза), биполярное расстройство (в два раза), дилирий (в три раза). Выяснилось также, что псориаз увеличивает риск сердечных заболеваний – и чем дольше он длится, тем выше риск (Armstrong et al., 2012). Обнаружена даже слабая, но связь псориаза и аутизма (Croen et al., 2008).  Эти факты могут помочь думать о идеях, как бороться с псориазом.

Меня попросили применить какие-то методы из когнитивной психологии, способные повлиять на это заболевание. Действительно, что может сделать гремучая смесь из прайминга, простого экспонирования, техники активации исполнения намерения и многих других вещей? Все мои интересы, начиная с ай-трекинговых исследований, и кончая изменениями когнитивных предпочтений, пошли (и идут) в дело.

Пассаж про гипноз выше – как раз один лишь пример, как можно рассуждать. Как нам сделать так, чтобы воздействие происходило с открытыми глазами, было основанным на каких-то реально проверенных феноменах, эффект наступал быстро, и все это происходило с минимальными затратами времени и сил.

Я сделал две программы, в виде коротких видеоклипов, нашпигованных различными видами воздействий. Они должны были работать теоретически, и два человека стали ими пользоваться. Через месяц у них наступило заметное улучшение. Разумеется, есть вероятность, что у них пошла ремиссия, и воздействие не было причинным фактором. Сейчас выдалось время подумать, что делать дальше, потому что я создал новые программы, а существующие улучшил.

Поэтому я приглашаю людей, с псориазом, принять участие в следующей фазе эксперимента, который продлится ориентировочно три месяца. С каждым мы будем общаться индивидуально, анонимно и прочее. Все остальные подробности – на странице этого исследования. Здесь хотел бы только заметить, что участникам надо будет заплатить за участие в исследовании. Это необходимо по нескольким причинам:
— нет спонсора для исследования,
— для мотивации участника,
— для покрытия расходов на изготовление материалов,
— для уменьшения затрат времени на общение с людьми, которые не начинают или бросают занятия на разных стадиях.

Armstrong, A. W., Harskamp, C. T., Ledo, L., Rogers, J. H., & Armstrong, E. J. (2012). Coronary artery disease in patients with psoriasis referred for coronary angiography. American Journal of Cardiology, 109(7), 976-980.

Barabasz, A., Higley, L., Christensen, C., & Barabasz, M. (2010). Efficacy of hypnosis in the treatment of human papillomavirus (HPV) in women: rural and urban samples. Intrnational Journal of Clinical and Experimental Hypnosys, 58(1), 102-121.

Croen, L. A., Tee, L. L., Fireman, B., Leong, A., Barcellos, L. F., & Bernal, P. (2008). Immune comorbidities in children with autism spectrum disorders. IMFAR 2008 (ссылка).

Han, C., Lofland, J. H., Zhao, N., & Schenkel, B. (2011). Increased prevalence of psychiatric disorders and health care-associated costs among patients with moderate-to-severe psoriasis. Journal of Drugs in Dermatology, 10(8), 843-850.

Ramachandran, V. S., & Blakeslee, S. (1998). Phantoms in the brain : probing the mysteries of the human mind. New York: William Morrow.

Vanderpuye-Orgle, J., Zhao, Y., Lu, J., Shrestha, A., Sexton, A., Seabury, S., & Lebwohl, M. (2015). Evaluating the economic burden of psoriasis in the United States. Journal of American Academy of Dermatology, 72(6), 961-967.

Представьте себе мир, в котором реальность (для нашего мозга) неотличима от вымысла. Мы не можем никаким образом отличить одно от другого. Утром за кофе вы взяли книжку Акунина и, прочитав несколько строк, кричите: «Ты представляешь?! Фандорина сейчас чуть не убили, но, слава богу, все обошлось!»

Реальный мир у нас только один, а воображаемых – много. Кто-то легко может представить себе десятки воображаемых миров, когда-то открытых в прочитанных книгах или фильмах– мир Корнея Чуковского, Фенимора Купера, братьев Гримм, «Игры престолов» и т.п. Разумеется, существуют нарушения работы мозга, когда начинаются проблемы отличия реальность от вымысла. Но нас они сейчас не интересуют.

Китайские ученые (Yang & Xue, 2013) с помощью ЭЭГ пытались рассмотреть восприятия этих ситуаций на уровне электрической активности мозга. Участникам давали различного рода ситуации (в исследовании использовали имена американских политиков, но я, для улучшения понимания, изменил их на наших): «Путин говорил с Якуниным, когда в кабинет вошел Сечин», «Гарри Потер говорил с Гермионой, когда в комнату вошел лорд Волдеморт», «Гарри Потер говорил с Гермионой, когда в комнату вошел Путин» или «Путин говорил с Якуниным, когда в кабинет вошел Буратино». Участники, в шлемах ЭЭГ, должны были быстро оценить, правдоподобно ли утверждение или нет.

Оказалось, что когда мы обрабатываем первую часть предложения, и если там все логично, будь то реальные персонажи или вымышленные, то «мир» выстраивается нормально. А когда начинается вторая часть, с элементами из других миров, то возникают изменения, которые можно увидеть и по скорости реакции, и по определенным потенциалам, снятым ЭЭГ.

Что можно взять из этого исследования:
Мы создаем миры в голове весьма быстро – по ходу чтения предложения. Когда чуть позже возникает нечто, что не укладывается в только что созданную картину, мозг вынужден решать это путем изменения течения когнитивных процессов. Здесь, как и везде, масса тонкостей, нюансов, например, знает ли получатель информации всех персонажей, обстоятельства получения сообщения и проч.

Но вот что любопытно: можно ли построить модель на основе таких данных ЭЭГ так, чтобы она «отлавливала» не столько пересечения разных миров, сколько вероятности реальных ситуации? Когда «Путин разговаривал с Сечиным, когда в кабинет зашел Навальный» — отличается ли это пересечение миров от «Буратино и Мальвина поженились в Грозном, и на их свадьбе станцевал Кадыров»? Тогда, теоретически, можно было бы предсказывать реалистичность каких-либо социальных или политических сценариев. Или средства массовой информации уже создали такую невообразимую мешанину из миров, что никакое ЭЭГ не поможет? :)

Yang, J., & Xue, J. (2013). Distinguishing different fictional worlds during sentence comprehension: ERP evidence. Psychophysiology, doi: 10.1111/psyp.12149.