Одна из удивительных историй, которая многое говорит о людях и о том, что ими движет, – это история точки Джи. В 50-х годах прошлого века немецкий гинеколог Эрнст Грэфенберг заявил, что у женщин существует аналог предстательной железы, как у мужчин, и она должна располагаться в определенном месте. Стимуляция этой эрогенной зоны должна приносить особое несравнимое удовольствие. Какие-то факты, доказательства существования этой зоны? Нет, но с тех пор начались поиски этой точки. Свое название “G-spot” эта точка получила как раз в честь этого гинеколога. 

Это похоже на поиски чаши Грааля: кто-то сказал, что она существует и находится там-то, и все бросаются ее искать. Ну а почему бы не поискать? История кажется правдоподобной и мотивирующей, ведь тот, кто ее отыщет, получит все, о чем только можно мечтать.

Сколько людей ставили эксперименты и отправляли свои пальцы, инструменты и камеры в поисках этой точки! Какие-то группы исследователей после безуспешных попыток бросали это дело и старались не вспоминать странный опыт, и тут же где-то раздавался голос: “Я нашел ее!” – и все возвращалось на круги своя.

Некоторые клянутся, что благодаря поискам и тренировкам или особой диете им удалось найти эту точку и испытать райское наслаждение. А другим оставалось только сомневаться в себе: ведь если ты ее не нашла, то ты плохо искала и с тобой что-то не так. А как иначе, если ты не можешь найти что-то в своем родном теле? 

Но даже если ты такая, то не все потеряно: среди тысячи всевозможных вибраторов примерно треть сделана специально для стимуляции точки Джи. Но ведь что-то же достигают женщины в стимуляции того, чего нет? Иначе как могла бы существовать эта индустрия? 

В последнее время, кажется, в науке эту идею стали забывать, как вдруг вчера появилось исследование, которое сообщает следующее: ни анатомически, ни функционально нет никакой точки, но в том месте располагается так называемый клитороуретровагинальный комплекс (КУВК), который развит очень индивидуально у каждой женщины, и его работа зависит как от биологических, так и психологических особенностей человека. Активность этого комплекса может помогать производить вагинальный оргазм. 

Точка Джи умерла, да здравствует КУВК!
Не расходитесь. Поиски чаша Грааля продолжаются!

Mollaioli, D., Sansone, A., Colonnello, E. et al. Do We Still Believe There Is a G-spot?. Curr Sex Health Rep (2021). https://doi.org/10.1007/s11930-021-00311-w

Сексуальные и семейные отношения – не моя специализация, но социальные отношения людей очень интересны, а сексуальное поведение – существенная часть таких отношений. Поэтому я с удовольствием взялся за статью для журнала, чтобы узнать, как далеко продвинулась наука в познании супружеских отношений. Но если бы я сейчас решал, браться за статью или нет, я бы отказался, не моргнув глазом: в теме «смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой».

Стали уже общим местом сетования о том, что современная семья разрушается, моральные устои рушатся и всё катится в тартарары. Статистика показывает, что большое число пар (около 20%) занимаются сексом менее десяти раз в год, и причиной тому — отсутствие сексуального желания. 50% браков, по некоторым данным, кончаются разводом.

Мы живем и описываем свою жизнь метафорами. У нас нет устойчивых метафор брака, поддерживающих его Мы имеем, например: «Хорошее слово браком не назовут», «захомутать», или «узы брака», практически во всех языках. Испанское слово «супруга», esposas, означает одновременно и «жена» и «наручники». Есть, конечно, и другие виды метафор – брака как партнерства, что приносит пользу отношениям, если оба партнера разделяют такую метафору. Но если один из партнеров воспринимает брак как метафору убежища, то это не подразумевает конструктивной ответственности, и сам факт такой метафоризации уже зарождает конфликт. Сам факт метафорического описание брака, на мой взгляд, говорит о том, что это явление – непростое и неоднозначное (простые вещи не нуждаются в метафорических описаниях).

Почему мужчины и женщины так отличаются в сексуальных желаниях, фантазиях и поведении? Почему мы разводимся, изменяем друг другу, и опять вступаем в брачные отношения? В чем смысл поиска идеального партнера, и надо ли им заниматься? Что убивает наше сексуальное желание к супругу, с которым у нас во всех других сферах прекрасные отношения? Можно ли вылечить такой институт как брак, или это безнадежная модель?

Между тем, общество отвечает на эти вопросы развитием индустрии семейного консультирования, лекарственных средств и пластических операций, сексуальных терапевтов и порно. Среди фармацевтических компаний идет гонка в создании Виагры для женщин, которая якобы решит все эти проблемы. Нам говорят, что мужчинам постоянно нужны новые партнерши, но что делать в нашем современном мире? Врать своей спутнице, матери своих детей? Хитрить и обманывать ее, в надежде, что она не поймает? Заниматься с сексом с ней вопреки всему, что говорит тело, помогая себе порно и антидепрессантами?

Бил Марр, ведущий сатирического шоу, как-то спросил панель экспертов: «Каков правильный ответ? Пара живет двадцать лет в браке, и от былой страсти остался секс раз в год. Что делать?» Один ответил ему, что такие отношения надо бросать, чтобы не обманывать другого, другой – стараться не беспокоиться по этому поводу, еще один – что надо попробовать оживить свою сексуальную жизнь. Ну да, пара ароматических свечек, красные чулки, наручники и пламя страсти опять воспылает по новой. Серьезно?!

Для ответов на эти вопросы у нас есть целый ряд наук. Так, биологи могут, сравнивая человека с другими животными, предполагать наше поведение. Антропологи могут изучать племена, до сих пор живущие собирательством и охотой, чтобы сделать вывод о жизни всего человечества до изобретения сельского хозяйства. Археологи могут изучать артефакты и останки, чтобы по ним определять образ жизни первобытного человека. Но, разумеется, не все так просто – потому что одно племя живет так, другое – иначе, а по костям, которым сотни тысяч лет, не скажешь, каковы были отношения между полами.

В последнее время вышел целый ряд книг, пытающихся ответить на эти вопросы. Так, в 2010 году вышла книга Кристофера Райана и Кассильды Джета «Секс на заре» (Sex at Down), которая быстро стала международным бестселлером. Авторы аргументируют, что популярная, так называемая, стандартная модель эволюционной психологии: создание пар, стремление женщины к построению связей с мужчиной, который может обеспечить ее и потомство всем необходимым, и озабоченность мужчины тем, чтобы быть уверенным в воспитании именно своего ребенка, вытекающая отсюда ревность, и т.п. – эта модель противоречит природе человека. Стандартная модель описывает сексуальные отношения между мужчиной и женщиной как постоянный и, вероятно, неразрешимый конфликт.

Мужчины ищут эксклюзивную и относительно постоянную возможность для секса и уверенности в своем отцовстве в обмен на материальные блага, которые они обеспечивают женщине. Одновременно, мужчины хотят как можно больше секса с разными женщинами, без обязательств, тогда как женщины хотят, в идеале, одного партнера, с наибольшим числом обязательств. В то же самое время, женщина, особенно в период овуляции, не прочь «поохотиться» на мужчину с хорошими генами, не оставляя при этом ни своего постоянного партнера, ни детей.

Эта модель говорит нам, что для женщины секс не так важен, как для мужчины, для нее главное — эмоциональная сторона, привязанность и надежность отношений.

Но может быть, моногамные отношения несвойственны человеку, и именно поэтому брак с самого начала был обречен на неудачу? Есть даже поговорка: «Если хочешь моногамии, выходи замуж за лебедя». Но недавние исследования с использованием ДНК анализа показали, что 90% лебедей отнюдь не верны друг другу. Если моногамия «вшита» в наши гены, почему мы не удовлетворены тем, что имеем? Артур Шопенгаур, философ 19 века, заметил, что «в одном только Лондоне 80,000 проституток, и кто они, если не жертвы на алтаре моногамии?»

Людям, по логике Райана и Джета, присуща полиаморность, то есть у каждого может быть множество любовных отношений с несколькими людьми одновременно, с согласия и одобрения всех участников этих отношений. Для доказательства этого они обращаются к сотням примеров из ныне существующих племен в Южно Америке, Африке, и Азии, у которых процветает полиамория. У мужчин нет проблем насчет отцовства, и ко всем детям относятся как к своим, а дети, в свою очередь, уважительно относятся ко всем взрослым, как к своим родителям.

Если стандартная модель верна, тогда мужчина не должен сильно переживать, если его жена спит с его братом, и приносит от того ребенка – у брата половина такого же генетического материал. А жена должна быть не против, если муж спит с ее сестрой: это куда лучше, чем он будет делать это с какой-то незнакомкой.

Предположительно, во времена, когда мы жили собирательством, женщина была как минимум равна в правах мужчине, и жизнь была прекрасна для всех. И если поле, на которое пришло племя собирателей чем-то поживиться, было ничьим и для всех, то с изобретением сельского хозяйства, у земли стали появляться хозяева. Люди стали обрастать собственностью, и если раньше все делились всем, в том числе и сексом, то теперь люди стали заводить имущество. Женщина стала фактически собственностью мужчины, за которой надо следить и стараться не потерять.

Начало сельского хозяйства

Джарред Даймонд писал в своих книгах, что изобретение сельского хозяйства – самая большая ошибка человечества, от которой мы никак не оправимся. До этого охотники-собиратели вели большей частью успешную жизнь, которая, кстати, по продолжительности занимает несравнимо большую часть всего существования человека на земле. Современные исследования существующих племен-собирателей показывают, что собирание еды занимает от силы пару часов в день, столько же — легкая работа, и остается почти весь день, который был занят общением, сексом, дневным сном, и переходами на другое место. Но мы не привыкли думать так о жизни первобытного человека.

Томас Хоббс, английский философ 17 века, в книге «Лефиафан» описывал, какой должна была быть жизнь без политического устройства у первобытных людей, фразой, несомненно, вам известной – «война всех против всех». Это была, по словам Хоббса, жизнь «одинокая, бедная, ужасная, жестокая и короткая». Это как оглянуться вокруг себя, увидеть все несовершенство, и представить, насколько же плохо было раньше, если даже сейчас не все в порядке. Другой философ, Жан Жак Руссо, напротив, считал, что современное общество только испортило своими пороками чистую и прекрасную жизнь первобытного человека. Чаще всего мы предпочитаем смотреть на жизнь первобытных людей глазами Хоббса.

И поскольку модель человеческого сексуального поведения построена отчасти на сравнении с близкими к нам приматами, то авторы обращают внимание и на них. Вместо привычных шимпанзе, с которыми сравнивают человека, предлагается обратить внимание на бонобо. И если шимпанзе используют насилие, чтобы получить секс, то бонобо используют секс, чтобы решить проблемы. Бонобо – полиаморны, сексуально и социально активны и весьма напоминают человека.

Бонобо

Так, в пользу такого сравнения говорят и относительные размеры тела мужчины и женщины: вполне вероятно, первобытные мужчины не боролись за женщин. Среди других приматов это соотношение свидетельствует о характерном половом поведении: у гиббонов, живущих в моногамном союзе, самки не отличаются от самцов в размерах. Если бы мы были моногамны, рост женщин и мужчин был бы одинаков. Самцы горилл порой в два раза больше самки в размерах, и самый большой становится альфа-самцом, не оставляя «мелким неудачникам» почти никаких шансов на секс. Гориллы полигамны – один самец с гаремом самок. Если бы люди были полигамны – мы видели бы гигантов, окруженных десятком крохотных женщин. У бонобо и шимпанзе, и человека самки на 10-20% меньше самцов. Если действительно хочешь моногамии — становись гиббоном.

Любопытны исследования размера яичек: животные, совокупляющиеся чаще всего, имеют большие яички, а в условиях, когда сразу несколько самцов вступают в половые связи с одной самкой в периоде овуляции, яички должны быть еще больше. То есть, если у самцов большие яйца, то самки у них должны быть похотливые. А если какой-то вид моногамен, то у самцов яички небольшие. Это справедливо ко многим млекопитающим, и даже к птицам, рыбам и даже к бабочкам!

В моногамии конкурентная борьба за самочку идет на выбывание, и поэтому ни много спермы, ни большой размер пениса уже не нужен. Самец гориллы может весить 150 килограмм, но пенис у него будет от силы 3 сантиметра, а яички – размером с фасоль, да и то их не увидишь, потому что они спрятаны под кожей. А вот 40 килограммовый самец бонобо уже обладает пенисом под 10 сантиметров, а яички у него как самые крупные куриные яйца, которые вы найдете в супермаркете.

Игра та же самая – продвинуть свои гены в будущее, но правила игры другие: если для горилл главное — избавиться от всех вероятных соперников до начала секса, то для бонобо соревнование начинается на уровне спермы – чья именно сможет оплодотворить яйцеклетку. Поэтому у гориллы мощные мускулы, а у бонобо – яйца, которым позавидует курица.

Вообще, мы – куда более социальны, чем гориллы, гиббоны или даже шимпанзе. А социальные животные – не моногамны, потому что секс – один из видов общения. У приматов, к которым мы принадлежим, лишь несколько видов являются моногамными – и все они живут на деревьях. Лишь 3% всех млекопитающих и десятая доля процента беспозвоночных – моногамны. Моногамные гиббоны, не изменяют друг другу. Для них это не проблема, живут они изолированно, да и есть ли у них такая возможность?

Секс – практически выражение дружбы, небольшое, но приятное вознаграждение за услугу, помощь или печать, скрепляющая временный союз. Никто не обязывает связываться отношениями даже на день. У некоторых народностей для женщин повесить свой гамак рядом с гамаком понравившегося мужчины означает почти тоже самое, что брак. На следующий день гамак, вполне возможно, будет висеть в другом месте. Во многих народностях понятие девственности не существует, даже нет слова описывающее это состояние.

Но в 2012 году вышла книга Линн Саксон «Секс на закате» (Sex at Dusk) которая разбила в пух и прах аргументы авторов «Секса на заре», относящиеся к эволюционному развития человека и особенностями поведения приматов. Если первая книга создала идиллическую картину мира, прям по Жан Жаку Руссо, то вторая, разрушила ее, не построив, впрочем, другой стройной картины. Случилось то, что обычно случается в научном мире – развернулась дискуссия, в которой множество фактов уточняется, опровергается и интерпретируется по-разному.

Так например, в «Сексе на заре» говорится, что племя Ваорани в джунглях Эквадора, живет по охотой и собирательством, и, по наблюдениям антропологов, не страдает ни повышенным давлением, ни сердечными заболеваниями, ни раком, ни еще многими заболеваниями, привычными западному человеку. Это используется как аргумент того, что причина этих недугов – передача их от домашних животных, и началось это все с оседлым образом жизни.

Вайорани

Идиллическая картина, казалось бы, но авторы «забывают» упомянуть, что причина смертности 40% этих индейцев – убийства от рук своих же соплеменников.

С другой стороны, недавнее исследование культуры Дзёмон утверждает, что насильственная смерть в период собирательства была на довольно низком уровне (Smith-Strickland, 2016).

Если мы созданы как полиаморные животные, когда у мужчин и женщин равные права и у каждого много партнеров другого пола, а дети – общие, и неважно кто отец, то встает вопрос: какая мощная сила могла превратить нас, живущих так миллион лет, в скучных моногамных существ за десятки тысяч лет? Валить все на сельское хозяйство можно, но надо показать реальный механизм превращения идиллических коллективных партнерских отношений в парные.

Другой ученый, Дэвид Бараш, автор книги «Миф моногамии», выражается еще сильнее относительно профессионализма авторов «Секса на заре». Он утверждает, что многое из того, что вы читали выше либо не соответствует действительности, либо преувеличено, и лишь какая-то часть, может быть, отражает реальность.

Что касается еще одного аргумента в пользу того, что мы не моногамны: якобы только люди и бонобо во время секса смотрят в глаза друг другу, и, следовательно, мы скорее – как бонобо, чем шимпанзе. Но сам этот факт оспаривается: одни ученые говорят, что такое есть, другие – нет.

Даже стандартной модели сексуального поведения человека, как таковой, не существует. Пресловутая двойная модель поведения женщины – стремление к постоянному партнеру и «охота за генами» в период овуляции не подтверждается в той мере, как ее описывают. Да, в лабораториях показан эффект, что женщины в такое время ищут новизны, покупают более сексуальные вещи и прочее. Но говорить о том, что они повально изменяют своим партнерам раз в месяц будет преувеличением. Более того, выясняется, что если у женщины один постоянный партнер, то риск преэклампсии (повышенного давления при беременности, грозящее потерей плода и матери) падает, и существенно повышается, если у нее секс с кем-то еще. Это связано с работой иммунной системы, которой надо привыкнуть к вторжению чужеродного биологического материала (спермы). Согласитесь, это аргумент в пользу того, чтобы иметь одного партнера.

И все же, нам кажется, что модель брака с одним человеком, «пока смерть не разлучит нас» трещит по швам. Люди бросают своих партнеров, с которыми были вместе десятки лет, своих детей, теряют огромные суммы денег и нажитого добра, с тем, чтобы заняться страстным сексом с другим человеком. И как мы все знаем, эта страсть рано или поздно угасает. А сохраняя брак, заводить любовника или любовницу, врать близкому человеку, хитрить и изворачиваться – это действительно подло (в рамках современной морали). Самая честная, с моральной точки зрения опция, которую предлагает общество сегодня – жениться и разводиться. Но это, например, не решает проблему детей.

В общем, многое из того, что мы думаем о сексуальных отношениях людей – ошибочно. Так что если вы услышите рассуждения о том, что ученые пришли к выводу о том, что мы не моногамные существа, и надо всем заняться тотальным промискуитетом, то это не совсем или совсем не так.

Полной истории  в ближайшее время не будет, не ждите. А пока мы ждем и живем, лучшим пожеланиям всем нам будет то, что мы уже знаем:

Наверное, стоит отличать секс от любви, и даже тут мы найдем, как минимум, две точки зрения. Одни говорят, что надо относится к сексу как к рукопожатию – это дар и возможность, и мы можем и должны этим делиться, не путая его с любовью. Секс – не любовь, не грех и не должен быть причиной разрушения социальных связей. Другие полагают, что секс – очень важная и серьезная часть доверительных отношений, которые можно делить только с самыми близкими людьми.

Нам надо больше общаться – мы действительно лучше всех животных на Земле умеем и можем это делать, и только так мы можем договариваться о чем угодно, не прибегая к насилию.

Нам надо выстраивать и поддерживать социальные связи с другими людьми, потом что мы – социальные существа, гораздо более, чем опять же, любые существа на Земле. У нас для этого есть наши родственники, любимые и друзья.

Мы можем говорить со своими любимыми обо всех вопросах, которые нас волнуют. Мы можем научиться относиться к сексу как к чему-то банальному, или как к самому серьезному занятию – это вам решать.

Психологические исследования показали, что для счастливой совместной жизни надо чаще выражать позитивные эмоции (как вариант: минимум пять позитивных на одно негативное).  Достаточно простой улыбки, кивка головы, даже «угу», показывающего, что вы слушаете партнера.

Надо думать о нуждах вашего партнера и учитывать их. Супружество – не соревнование, и мы будем счастливы только тогда, если обе стороны будут довольны.

Счастливые пары характерны тем, что партнеры в 90% случаях видят, когда другому нужно внимание, и уделяют его. Если ваша супруга/супруг хочет поделиться проблемами на работе, лучше оставить все дела и послушать ее/его.

Никто из нас не совершенен, и не идеален. Стоит фокусироваться чаще на позитивных сторонах партнера, нежели негативных. Тем самым мы будем и подкреплять хорошее поведение, и сами научимся ценить лучшее, что есть у вашего спутника, нежели раздражаться его несовершенствами.

Barash, D. P., & Lipton, J. E. (2001). The myth of monogamy : fidelity and infidelity in animals and people. New York: W. H. Freeman and Co.

Ryan, C., & Jethá, C. (2010). Sex at dawn : the prehistoric origins of modern sexuality (1st ed.). New York: Harper.

Saxon, L. (2012). Sex at Dusk: Lifting the Shiny Wrapping from Sex at Dawn. CreateSpace Independent Publishing Platform.

Smith-Strickland, K. (2016). Japanese hunter-gatherers defy notions about prehistoric violence. Discover, 30 March 2016. Ссылка.

Фото Вайорани — Чак Биггер.

«Мы — то, чем хотим казаться, и потому должны серьезно относиться к тому, чем хотим казаться»

Курт Воннегут, «Мать Тьма»

Если бы вы могли осуществить три своих желания, чтобы вы выбрали?

Именно такой вопрос задали психологи 400 студентам в одном исследовании, и получили тысячу ответов. Кто-то хотел секса с Мерилин Монро, кто-то – быть здоровым и счастливым, один – на 20 сантиметров выше, другой – стать олимпийским чемпионом. Однако среди всех этих желаний можно было выделить часто повторяющиеся: желание иметь друзей, быть счастливым, хорошее здоровье, семью, деньги, успех, саморазвитие и помогать другим людям.

И мужчины и женщины желали одного и того же, только мужчинам больше хотелось секса и власти, а женщинам – счастья, лучшей внешности и здоровья.

В 1969 году два психолога из Университета Иллинойса предположили, что всем людям свойственна тенденция употреблять позитивные слова чаще, чем негативные. Употребление слов отражает и нашу склонность видеть и замечать позитивные стороны в жизни. Ученые назвали это гипотезой Поллианны, в честь героини детской книги 1913 года, которая олицетворяла собой неудержимый оптимизм. Эта гипотеза не была принята всеми, но в этом году исследователи Университета Вермонта и корпорации MITRE подтвердили её. Они исследовали тексты в миллиарды слов на десяти языках, и обнаружили, что мы действительно говорим о хорошем чаще, чем о плохом. Почему это важно? Потому что наша речь отражает то, что мы видим и о чем думаем.

Если ответить практично и просто, основываясь на тысячах психологических исследований, то наше главное желание – быть счастливыми. У счастья есть три главных ингредиента: смысл, надежда и цель.

Смысл необходим для счастья, потому что он позволяет нам отвечать на основные вопросы мироздания и пребывания человека в этом мире. Он позволяет понять, почему в этом мире случаются и плохие и хорошие вещи, и наполняет собой каждый наш поступок.

Надежда помогает нам быть оптимистами, не потому, что позитивные мысли магически притягивают хорошее, но потому, что оптимизм позволяет видеть возможности, встречать трудности и преодолевать их, не сдаваясь.

Цель помогает нам видеть себя как сильного героя Истории нашей жизни, человека, который ставит цели и двигается к ним, и, в конце концов, их достигает.

Поскольку мы – социальные существа, то самый верный рецепт для того чтобы быть счастливым: больше общаться с дорогими и любимыми людьми. Тривиально звучит, но это научный вывод десятков лет исследований социальной психологии.

С другой стороны – понять, что для нас будет хорошо и принесет счастье, узнать бывает не так просто. Пруст в книге «В поисках утраченного времени: Пленница», описывает Марселя в поисках понимания, что у него на сердце. Марсель убеждает себя, что он больше не любит Альбертину, и начинает придумывать, как с ней расстаться. Но как только служанка сообщает ему, что Альбертина уехала, у Марселя перехватывает дыхание, и он осознает, что чувства к ней остались.

То, что мы знаем о себе — верхушка айсберга. Самое важное: наши предпочтения, страхи и страсти, влечения и характер — часть подводной части, нашего подсознания. Мы не говорим о фрейдистском психоаналитическом подсознании, а о неосознаваемых процессах. Подавляющее большинство всех процессов в нашем мозге и теле происходят автоматически, минуя наше сознание — только так можно обеспечить адаптивное поведение человека в среде. Мы отдергиваем руку, когда обжигаемся, отпрыгиваем от сучка в лесу, похожего на змею, и это просто понять. Сложнее – когда нам, например, нравятся люди противоположного пола, которые могут стать самыми подходящими партнёрами, и наш мозг увидел, услышал и почувствовал, почему этот человек нам пара, а сознательно мы этого не понимаем. Потому что к этим знаниям о себе у нас нет прямого доступа, именно для того, чтобы мы не вмешивались сознательно в эти важные для выживания процессы.

И мы вынуждены придумывать себя: мы слушаем, что говорят нам родители, друзья, незнакомцы, мы смотрим в зеркало и на видео, где мы дурачимся на вечеринке. Мы пытаемся себя понять, нам необходима стройная и логичная история о себе, с объяснениями своих поступков. Часто, то, что мы думаем о себе, вовсе не совпадает с тем, что думают о нас другие. И, как правило, другие более точны. Когда-то весьма влиятельное направление в психологии — бихевиоризм, отрицал ценности внутренних ощущений и ставил акцент исключительно на внешнее поведение. К месту вспомнить старую шутку про парочку психологов-бихевиористов. После секса он говорит ей: «Я знаю, что тебе понравилось. Но как узнать, понравилось ли это мне»?

Целый массив исследований показывает, что мы хуже всего способны предсказать свое поведение, и гораздо лучше — поведение других людей. Иными словами – другие люди могут знать о нас больше, чем мы сами.

Так, например, студентов спрашивали, купят ли они сами и другие студенты цветочек в ходе благотворительного мероприятия в кампусе. «Конечно, куплю» сказало 83% студентов, а другие купят только 56%. Реально купили только 43% людей.

Мы думаем, что мы благороднее и честнее других. В другом эксперименте с пожертвованием люди думали, что сами дадут 2,44 доллара, а другие — лишь 1,83, а в реальности все давали в среднем 1,53 доллара. Есть почти шутка, когда спрашиваешь людей о том, действует ли на них реклама. Только процентов десять нехотя это признают. А на других? «О да, на 90%»! Как мы теперь понимаем, вторая цифра гораздо ближе к реальности.

Получается, что если у нас есть возможность оценить, как будут себя вести другие люди в какой-то ситуации, то мы получим весьма реалистичную оценку того, как будем вести себя сами.

Когда мы пытаемся предсказать поведение другого человека, мы учитываем внешние факторы ситуации, а когда себя, — то, в основном, свои внутренние характеристики. Иными словами, друзья могут лучше предсказать наше спонтанное натуральное поведение, тогда как мы лучше предскажем контролируемое сознательное наше поведение.

Фактически, мы имеем право говорить о себе как о двух личностях – одной, конструируемой и осознаваемой нами, и другой – управляемой неосознаваемыми процессами. Последнюю личность мы знаем весьма плохо.

Это можно почувствовать, если заняться выяснением своих предпочтений, например, методом Бенджамина Франклина. Метод заключается в оценке сложных вариантов выбора. Листок делится пополам и на одной стороне пишутся позитивные, на другой стороне – негативные моменты варианта. Допустим, у вас есть важный и непростой выбор из двух квартир, и вам надо выбрать одну, чтобы снимать ее долгое время. Вы выписываете заранее важные для вас характеристик и оцениваете каждый вариант по каждой из них. Плюс сюда, минус туда.
Большинство людей бросают этот метод, не доводя его до конца. Они чувствуют, что происходит что-то не то. Те же, кто доводит, как правило, говорят, что запутались еще сильнее, и решают прислушаться к тому, что говорит интуиция.
Тем не менее, этот метод стоит пробовать, хотя бы для того, чтобы лучше понимать, что все не так просто.

Есть гораздо лучшее упражнение, которое может помочь найти желания обеих наших личностей, найти между ними консенсус. Про него мало кто знает, но оно было проверено экспериментально и отлично себя показало: это краткое сочинение на тему «Лучший из всех возможных я»

Подумайте о вашей жизни в будущем. Представьте, что все, о чем вы мечтаете, сбылось. Вы хорошо поработали и преуспели в достижении всех ваших целей. Подумайте об этом как о реализации мечтаний вашей жизни.

Не просто думайте о том, что вы достигли (работы вашей мечты, дом вашей мечты и проч.), но обязательно напишите, КАК вы этого достигли (получив образование, переехав в другой город на другую работу, и прочее).

Писать лучше всего вечером, в то время, когда вас никто не побеспокоит, и все дела переделаны. Перед тем как начать писать, можно поразмышлять о том, о чем конкретно вы будете писать. Вы можете писать с множеством деталей или крупно очерчивая события – как хотите. Начав писать, старайтесь не останавливаться, пишите непрерывно. Поскольку пишите вы для себя, будьте предельно искренни и откровенны. Это ваша жизнь и ваши тексты никто не увидит. Пишите о себе, как о главном герое своей жизни. Дайте свободу проявить себя, не стесняйтесь в дерзновениях и желаниях. Вы – герой своего романа, любите же его и позволяйте совершать поступки, за которые вы будете гордиться, а книгу о вашей жизни захочется прочитать.

Написав текст в первый день, на бумаге или на компьютере, не возвращайтесь к нему, и не вспоминайте о нем. Это упражнение можно делать как угодно часто или редко: хоть раз в неделю, хоть раз в год. Пишите что-то новое или то же самое, развивайте свое будущее. Никакой связи между текстами в разные дни может и не быть.

Отвечать на вопрос «как» — чрезвычайно важно. Простая констатация, какой вы молодец и душка, не вооружает вас стратегией стать лучше или добиться целей. Но задавая вопрос «как», заставляет мозг искать методы достижения. Внимание на процессе, а не на результате неизбежно принесет результаты. Внутри нашего черепа – самое сложное творение вселенной, способное на многие поразительные вещи, и если вы убедите свою другую личность, что это важно и вам и ей, мозг найдет способы.

И пусть ваши добрые и хорошие желания сбудутся!

Dodds, P. S., Clark, E. M., Desu, S., Frank, M. R., Reagan, A. J., Williams, J. R., . . . Danforth, C. M. (2015). Human language reveals a universal positivity bias. Proceedings of the National Academy of Sciences, 112(8), 2389-2394.

King, L. (2001). The health benefits of writing about life goals. Personality and Social Psychology Bulletin, 27, 798–807.

King, L. A., & Broyles, S. J. (1997). Wishes, Gender, Personality, and Well-Being. Journal of Personality, 65(1), 49-76.

Wilson, T. D. (2002). Strangers to ourselves: discovering the adaptive unconscious. Cambridge, Mass.: Belknap Press of Harvard University Press.

Wilson, T. D. (2011). Redirect : the surprising new science of psychological change (1st ed.). New York, NY: Little, Brown and Company.

У африканских цихдид, живущих в водах озера Танганьика, – строгая социальная иерархия. Всем в стае правят альфа-самцы. Они красивые, шустрые и сексуально активные, и все самочки – их. А 86 процентов других самцов – невзрачные и сексуально неразвитые. Но всегда найдется птичка, которая заметит цветастого самца и скушает его. Иерархия требует определенного количества самцов в стае, и одному из невзрачных ребят выпадает шанс. В течении нескольких дней он окрашивается черными полосками и оранжевыми пятнами, увеличивается в восемь раз в размере, и отращивает пенис. Он становится полноценным альфа-самцом. Если бы он написал мемуары, он назвал бы их: «Если тебе выпал шанс – быстро отращивай пенис».

Представители одного из видов африканских пресноводных улиток Bulinus truncatus – гермафродиты. Они прекрасно существуют, не связывая себя семейными узами, и рожают здоровое потомство. Понятно, что потомство имеет такие же гены, как и у родителя. С одной стороны, если генетический расклад показывает выживаемость, зачем его менять? Но ситуация может измениться, например, могут возникнуть сказочные условия для паразитов, скажем, schistosoma, которая использует улиток для одного из этапов своего развития. Когда паразитарная нагрузка возрастает угрожающе, улитки забивают на свой гермафродитизм. Часть из них отращивает пенисы и начинает трахаться налево и направо, тусуя, таким образом, колоду ДНК потомства, так, чтобы подобрать лучший генотип для противодействия паразитам. Когда появляется устойчивое к паразитам потомство, улитки возвращаются к привычной гермафродитарной жизни. Если бы улитки могли прочитать нам мораль, то она звучала бы так: «в трудной ситуации, даже если ты гермафродит – отращивай пенис».

Японские гоби, донные рыбки, известны тем, что в стае есть только один самец. Он всех и защищает, и все самочки — только его. Все довольны и счастливы. Но самец, конечно же, может погибнуть – птица ли его съест, либо другая рыба, и стае сразу же начинает грозить вымирание. Одна из самок тут же, как вы уже догадались, отращивает пенис и становится полноценным самцом. Кстати, когда проводили эксперименты в аквариуме, то наблюдали поразительную картину. Забирают самца, и одна из самок превращается в главу семьи. Потом возвращают самца в аквариум, и временно исполняющая его роль рыбка превращается обратно в самочку. Она бы нам рассказала, что «когда мужик пропал – отращивай пенис. Ну, а если мужик вернулся, можно вновь стань женщиной».

Если бы эти рыбки и улитки посмотрели на нашу жизнь, ее неопределенность и запутанность, я уверен, они бы воскликнули: «Черт его знает, ребята, что у вас происходит, но ясно одно — отращивайте пенисы!»

Примеры из книги:
Blum, D. (1997). Sex on the brain: the biological differences between men and women. New York: Viking.

Фото: fishlover