18+ В этой заметке используется мат, не красного ради словца.
Жак Лорда, французский врач из Монпелье, один из первых нейроученых, описал в 1843 году случай, когда у одного священника случился инсульт и пропала речь, за исключением двух слов: Я и, пардон за мой французский, ебать (foutre). Впоследствии таких случаев было описано множество, но стеснительность по отношению к мату привела к игнорированию важных фактов нейронауки.
То, что случилось со священником, называется афазия Брока; афазий довольно много разновидностей, в зависимости от зоны поражения. Но вот на что обращалось недостаточно внимания за последние две сотни лет – именно на то, что чаще всего из всех слов выживали только матерные.
Вот, для примера, парочка реальных наборов слов у людей после афазии Брока:
- Ну, ага, да, нет, блять, дерьмо.
- Как дела, Господиисусе, дерьмо, уебки.
Чем эти слова (не только мат) отличаются от других, исчезающих при афазии, слов? Появилась гипотеза, что афазия бьет по «сознательному» корпусу слов, оставляя нетронутым набор импульсивной автоматической речи, что означало, что такие слова «базируются» где-то в другом месте.
Гипотеза подтвердилась, особенно в экстремальных случаях, когда у пациентов в ходе лечения рака удаляли всё левое полушарие. Люди не могли производить осмысленную речь, зато ругательства выходили четкими, без сучка и задоринки. Выходит, что автоматическая речь базируется в правом полушарии, и оставалось найти, где именно. Нашелся такой случай, что любопытно, всего один (вроде как) – мужчина, который умел ругаться как сапожник и любил это дело, но, в результате инсульта, потерял эту способность, вместе с возможностью воспроизводить и другие автоматические фразы и выражения: детские песенки, считалки и слова-паразиты.
Потенциальный источник был обнаружен – базальные ганглии, именно они были повреждены при инсульте, но это все равно что искать иголку в стоге сена, потому что этот регион мозга очень богат функциями. Что интересно, при синдроме Туретта обнаруживается патология в этом же регионе. Но оказалось, что копролалия, благодаря которой и известнен этот синдром, есть только у 10% больных, и используется несколько иной корпус ругательств. При копролалии мат скорее связан с частями тела и актами между ними, а при афазии Брока – матерные слова используются для выражения раздражения и удивления. Так что даже здесь все непросто.
Кстати, смешно будет, что если мы найдем пресловутые нейронные корреляты сознания, решим использовать их для претворения мечты трансгуманистов — переноса сознания на электронный носитель, и обнаружим, что все, что есть для переноса – это «ебаныврот», «сукаблятьговно» и «нахуйпошел».
Интересно, каков объем этого корпуса импульсивных слов и как он взаимодействует с другими активностями мозга. Что если таким образом создавать настоящий «когнитивный резерв» – в гораздо более буквальном смысле, чем используют это понятие обычно: выбрать важные слова и запрограммировать, «вшить» их в себя, сделать их импульсивными, автоматическими, и, как следствие, повысить вероятность того, что они сохранятся даже при ударе веслом по голове или инсульте. Но какие слова важны: имя, адрес проживания, телефон?
Какие бы 10 фраз вы хотели бы сохранить на такой случай?
А если эти фразы импульсивного характера связаны с импульсивным поведением? Что любопытно, мы всегда с ним боремся, потому что оно, как правило, всегда неполезное. Мы импульсивно покупаем всякую хрень, едим всякую дрянь, и совершаем дурацкие поступки – и это факт, потому что мы узнаем на практике, позже, и можем оценить качество импульсивных решений.
Однако, сама природа импульсивного поведения должна нас удивлять своим суровым постоянством и непосредственностью, ведь мы готовы совершать глупости в любых условиях . Возможно, чем бороться с импульсивным поведением, например, в еде, нам стоит делать желаемое поведение импульсивным, и в том нам поможет мат?
Но есть вещи и поинтереснее. Например, я вспомнил про этот эксперимент:
«Ученые поставили небольшой эксперимент, проверяющий одно бытующее мнение. Людей просили опустить руку в ванночку с ледяной водой и засекали время. Чашка с водой, где плавает лед – типичное испытание для экспериментов с болью. Это весьма болезненно, но относительно безопасно.
В среднем люди выдерживали 1 минуту 43 секунды. Затем им предложили повторить, только в этот раз разрешили материться. И средний результат достиг 2 минут 7 секунд. Психолог Марджори Кон (Marjory Cohn) говорит, что исследования показывают, что когда мы начинаем ругаться, может активироваться реакция бегства-боя (fight or flight response), специфическое состояние симпатического отдела автономной нервной системы. Организм начинает интенсивно вырабатывать энкефалины (еnkephalin), которые уменьшают чувство боли. Не удивительно – энкефалин прикрепляется к опиоидным рецепторам. Так что, случись вам попасть молотком по пальцу, уронить что-то на ногу, или схватить что-то горячее, не стесняйтесь в выражениях» (цитата отсюда).
А недавно я случайно наткнулся на исследования, о том, как воздействия на автономную нервную систему останавливают и/или уничтожают рак. Я их еще не изучил досконально, но забегая слишком далеко, что делать нельзя, но хочется, смею предположить, что правильно матерясь, можно даже трахнуть рак, тварь эту ебаную.
Bergen, B. K. (2018). What the F: What Swearing Reveals About Our Language, Our Brains, and Ourselves, New York : Basic Books.
