Моя беседа с профессором Джеймсом Пеннебейкером, напечатанная в декабрьском номере журнала «VIP-Premier».

Сцена из «Крестного отца». В комнате – главы пяти семей мафии, включая Вито Корлеоне. Они обсуждают, стоит ли семьям заняться продажей наркотиков. Два дона, Татаглия и Барзини, ожидают наибольших выгод от этого совещания. Корлеоне подозревает, что Татаглия стоит за убийством его сына Сантино.

Барзини: Итак, мы договорились. Торговля наркотиками разрешена, но будет контролироваться, и дон Корлеоне даст защиту на востоке, и будет мир.

Татаглия: Но мне хотелось бы получить надежные  гарантии  со стороны Корлеоне.  Идет время, и его позиция становится сильнее. Не предпримет ли он вендетту?

Барзини: Послушай, мы все тут разумные люди. Мы не должны давать гарантии, как какие-то юристы…

В следующей сцене, после совещания, дон Корлеоне говорит своему юристу, Тому Хагену:

— Татаглия — обыкновенный сутенер. Он никогда бы не справился с Сантино. Но мне абсолютно  ясно, что тут не обошлось без Барзини.

Как Корлеоне догадался об этом? Марио Пьюзо интуитивно смог передать в словах персонажей ту невидимую игру языка, которая отличает  человека с высоким статусом от подчиненного. Барзини часто использует местоимение «мы», тогда как Татаглия – местоимение «я» и его производные. Использование местоимения «мы» — хороший индикатор высокого статуса, а «я» — низкого.

Этим примером открывается глава книги «Секретная жизнь местоимений. Что наши слова говорят о нас» Джеймса Пеннебейкера.

Автор и редактор 10 книг и почти 300 научных статей, широко цитируемых учеными в психологии, психиатрии и медицине, Джеймс Пеннебейкер – профессор и заведующий кафедрой психологического факультета Университета Техас в Остине.

Профессор Пеннебейкер – один из самых значимых ученых в современной психологии языка. Он невероятно востребован, как у себя в университете, так и у международного сообщества. Несмотря на занятость, согласился дать интервью журналу «VIP-Premier».

В Вашей книге целая глава посвящена языку лидерства, власти и высокого статуса. Как вы оказались вовлечены в эту тему?

Как и с большинством моих исследований, это произошло случайно. Один из моих студентов заинтересовался темой языка общения людей по электронной почте. Нам стало любопытно, сколько мы можем узнать об отношениях двух людей, анализируя слова в письмах, которыми они обмениваются. Мы решили выяснить следующие факторы измерения отношений:

Насколько люди нравятся друг другу;
Насколько хорошо они друг друга знают;
Каков статус каждого из них в этом общении;
Как люди говорят с представителями, своего и противоположного пола.

Мы проанализировали множество писем, авторы которых общались по электронной почте с людьми разного возраста, пола, статуса, привлекательности и так далее. Самой значительной находкой оказался статус. Теперь мы можем определять, у кого выше статус, просто подсчитывая частоту употребления личного местоимения первого лица.

Лидеры говорят как-то иначе, не так, как другие?

У человека, занявшего позицию лидера, изменяется язык. Одним из самых показательных слов в этом плане является местоимение первого лица единственного числа — «я» (и его производные: «мой», «по-моему», «мне» и т.п.) Использование этого местоимения отражает внимание к себе, осознание и озабоченность внутренними мыслями и чувствами. Множество исследований показало, что слово «я» связывается с тревогой, неуверенностью и депрессией. Лидеры, которым комфортно в своем положении, обычно не погружаются в себя, а, напротив, смотрят на тех, кто их окружает. И, соответственно, лидеры используют местоимение «я» гораздо меньше, чем не лидеры. Единственное исключение — новый лидер. Обычно человек, только что занявший лидерскую позицию, еще не уверен в себе,  и использует «я» гораздо чаще вначале, чем месяцы спустя.

То есть можно определить, кто лидер в группе, замечая, какие слова употребляют люди?

Я могу это делать с вероятностью выше случайности. Если в группе пять человек, и они говорят не меньше 10 минут, я, скорее всего, смогу определить лидера в 60% случаях (20% — уровень случайности). Для этого мне даже не понадобится  анализировать текст с помощью специальной программы.

Почему местоимения так важны? Что особенного в их использовании?

Местоимения сообщают нам, на что направлено внимание человека. Тот, кто не уверен в себе, обращает много внимания на свои чувства, а уверенный – на других людей. Человек, который думает о других людях, по определению, будет говорить о них, то употреблять местоимения «мы», «вы» и так далее. Когда мы понимаем, чему человек уделяет внимание, мы начинаем понимать кто он, о чем он думает, что его волнует.

Почему мы не умеем замечать эти нюансы в речи?

Так сложилось, что наш мозг не создан для такой работы. В разговоре или при чтении книги, мы фокусируем свое внимание на содержании – нам необходимо знать, что было сказано. И, как следствие, мы склонны игнорировать, как это было сказано.

Есть ли в речи какие-то еще признаки, выделяющие лидера, кроме местоимений?

Такие признаки есть, но их наличие зависит от натуры лидера. Лидеры, которые эмоционально отстраненны, говорят более формально, то есть используют сложные, редкие или замысловатые слова, длинные предложения, и больше существительных, и артиклей (в английском языке – Прим. ред.). Открытые к общению лидеры чаще рассказывают истории, употребляют все местоимения, используют эмоциональные слова и глаголы в прошедшем времени.

А что вы скажете о человеке, который почти совсем или совсем не употребляет местоимения?

Обычно так поступают люди, которые очень формальны и эмоционально отстранены от ситуации.

Возможно ли, изменив свой язык, заставить людей воспринимать себя как лидера?

Сложный вопрос. В целом, язык – отражение нашего психологического состояния. Люди не очень хорошо могут отслеживать нюансы речи. Если нервничающий или неуверенный в себе лидер перестанет использовать слова «я», люди все равно могут заметить невербальный язык его тела, пот, цвет лица, и все равно увидят его таким, какой он есть на самом деле.

Вы упомянули невербальную коммуникацию. Что эффективнее – анализ «языка тела» или анализ речи?  

Если цель – определить лидера, я поставил бы на речь, нежели на невербальную коммуникацию. Были десятки исследований, изучавших невербальное поведение людей в группе, и оказалось, что по нему очень сложно определить, кто занимает лидирующие позиции. Хотя никто и не сравнивал эти два подхода, я думаю, что анализ речи все же будет лучше.

Выбор лидера, будь он главой страны или корпорации, – всегда сложная задача. Может ли анализ языка потенциального кандидата каким-то образом помочь в таком выборе?

Вот тут и начинаются настоящие проблемы. По тому, как человек ведет себя в одной ситуации, далеко не всегда можно предсказать его поведение в другой ситуации. Собеседование при приеме на работу требует, к примеру, один набор навыков, но выполнение работы в составе команды требует совершено иные качества. Насколько я знаю, никто еще не брался предсказывать хорошего лидера, основываясь на анализе языка. Моя интуиция мне говорит, что, скорее всего, это не получится.

Может ли лидер стать более эффективным, изменив свой язык?

Вероятно, нет. Единственный способ, который может сработать, — это изменить отношение людей к лидеру. Просто изменив свою речь, вы не сможете изменить то, как вы думаете о себе.

Можем ли мы предсказать, основываясь на анализе языка, кто из нескольких претендентов победит на выборах?

Анализ позволит предсказать это всего лишь чуть лучше, чем подбрасывание монетки. Проблема в том, что качества, которые требуются для избрания, имеют мало общего с качествами, которые нужны, чтобы быть хорошим лидером. Это очень разные таланты.

Бывает ли такое, что люди используют неуместные и неподходящие слова, думая, что это поможет создать нужное им впечатление, а происходит в точности наоборот?  

Да, я думаю, это возможно, но все не так просто. Люди также употребляют и подходящие и уместные слова, думая, что это им поможет, а происходит наоборот.

В президентской кампании 2004 года демократ Джон Керри боролся с республиканцем Джорджем Бушем. У Керри, по мнению наблюдателей, была проблема с имиджем: он выглядел отчужденно, скованно и слегка высокомерно. Его речь казалась неискренней и сухой. Его советники рекомендовали ему чаще использовать в речи местоимения «мы» и «наш», и снизить употребление местоимений «я». Они полагали, что это сделает их кандидата ближе к публике. Но, в сравнении с Бушем, Керри и так использовал слово «мы» в два раза больше, а местоимение «я» — в два раза меньше. Послушавшись советников, Керри стал звучать еще более холодно, отчужденно и эмоционально отстраненно. Даже одни из самых квалифицированных экспертов в стране, консультирующих кандидата в президенты, не смогли понять силы этих «невидимых» слов.

Вы полагаете, лидерам стоит знать о ваших исследованиях и выводах?

Некоторым бы точно не повредила речевая терапия. Но многим больше помогла бы психотерапия –это привело бы к изменению языка автоматически, коль скоро они стали бы более честными, аутентичными и теплыми людьми.

Можно ли с помощью анализа языка определить, кто из лидеров хорош, а кто  нет?

Это очень сложный вопрос, потому что он зависит от оценки лидерства разными людьми. Некоторые считают, что Обама – превосходной лидер, а другие – что он просто несчастье для страны. Дополнительная сложность еще в том, что история часто судит лидеров совсем по-другому, чем их оценивают современники. Я думаю, что анализ языка лучше всего подходит для оценки личности человека, того, как он думает, его связей с другими людьми.

Харизма – феномен, который сложно описать, но легко узнать. Какова роль языка в харизматичном лидере? 

Эта область еще мало изучена. Некоторые исследования, впрочем, говорят, что харизматичные лидеры склонны быть очень общительными и эмоциональными в своем общении. Лингвистически это выражается в повышенном количестве всех личных местоимений наряду с эмоциональными словами.

Меняется ли наш язык в зависимости от ситуации, с возрастом?

Да, язык очень зависит от контекста. Мы все говорим формально в формальных ситуациях, и неформально, когда окружены друзьями. Подростки, которые, в общем, довольно неуверены в себе, используют местоимение «я» в значительно большей мере, чем пожилые люди. Наша речь меняется и в зависимости от событий в нашей жизни.

Рудольф Джулиани, будучи мэром Нью-Йорка, воспринимался как очень агрессивный, самоуверенный и жесткий человек. Но он был эффективным мэром, и решил бороться за место в Сенате. Поздней весной 2000 года его жизнь перевернулась – врачи обнаружили у него рак простаты, он развелся с женой, и прекратил борьбу за кресло сенатора.  Уже в июне все заметили, какой он теплый, обаятельный и романтичный человек. Анализ языка Джулиани показал, что он стал чаще говорить слова «я», реже «мы», использовать больше как позитивных, так и негативных эмоциональных слов. У него произошли драматические события в жизни, изменив его как личность, и это моментально отразилось в языке.  

Анализировали ли вы речи диктаторов?  

Да, мы изучали, как у лидеров, в частности, у Гитлера, менялся язык по мере приближения войны.  Мы не публиковали этого исследования, но, насколько я помню, Гитлер значительно меньше стал говорить личные местоимения первого лица единственного числа по мере приближения 1939 года. Та же картина наблюдалась и с Бушем по мере подготовки вторжения в Ирак.

Расскажите о вашей работе по предсказанию уровня агрессивности террористических групп, о которой вы упоминали  в своей книге?

У групп людей тоже есть свой характер, как и у отдельного человека. Одни группы агрессивны, другие нет. Одни разумны, другие – не очень. Мы заинтересовались возможностью создавать лингвистический профиль групп, изучая их коммуникацию – интервью, речи, статьи, пресс-релизы, посты в блогах и тому подобное. Мы особенно интересовались группами, такими как «Аль-Каеда». В общем, мы обнаружили, что группы, склонные к насилию, используют очень личный, простой, злой и эмоциональный язык, в сравнении с группами миролюбивыми. Мы также пытались научиться предсказывать, когда та или иная агрессивная группа может совершить акт насилия, основываясь на их речах. Сейчас мы можем это предсказывать, с вероятностью выше случайной, но до совершенства еще далеко.

Все ваши исследования касаются английского языка? Полагаете ли вы, что аналогичная картина существует и в русском языке?

Мы изучали и применяли свои методы на примере многих языков. Эти паттерны должны присутствовать в русском языке, так же, как они есть и в древнегреческом, и в китайском и многих других языках.

Как люди воспринимают человека, задающего много вопросов, включая риторические?

Здесь я должен говорить как ученый: здесь нет простого ответа. При прочих равных условиях, люди, которые задают много вопросов, как правило, неуверены в себе, особенно если цель вопросов – отвлечь внимание от себя. Но, если вы журналист, это ничего не значит. Это ваша работа – задавать вопросы.

Беседу вел Борис Зубков.

6 ноября начинаются выборы президента США, и многим интересен сам процесс прогнозирования. Кто участвовал в исследовании, о котором я писал (Микровыражения лица и следующий президент США), тот получил уже результаты по почте, как и я.

Напомню суть: людям предлагалось активировать вебкамеру на своем компьютере и расположиться так, чтобы она видела лицо. После этого были показаны короткие клипы с участием Барака Обамы и Митта Ромни.
В лаборатории исследовали полученные видео с микровыражениями лица участника и классифицировали их по эмоциям. Фактически, исследовалось наше подсознательное отношение к кандидатам, и гипотеза состояла в том, что возможно, это может предсказать выбор человека.

Итак, результаты, которые опубликованы в пресс-релизе Center for Body Language:

• Подавляющее большинство участников относятся к обоим кандидатам индифферентно. Из этого равнодушного большинства 13% эмоционально поддерживают Обаму и с отвращением реагируют на сарказм Ромни.
• 52% избирателей, не относящих себя ни к какой партии, считают эти саркастические замечания в адрес Обамы смешными. Большое количество республиканцев просто получает от этого удовольствие.
• Обама получил в два раза больше позитивного эмоционального отношения от участников исследования вне США. Если бы голосовали европейцы, следующим президентом был бы Обама.
• Люди серьезно вовлечены, когда слово у кандидата, которого они поддерживают, и легко отвлекаются, когда говорит «не их» кандидат.
• 19% демократов смеются над Ромни, когда он говорит что-то серьезное.
• 26% республиканцев смотрят на Обаму с отвращением и злостью. Некоторые из них, похоже, просто его ненавидят. Что интересно, у демократов ненависти к Ромни практически нет.
• 16% республиканцев выражают негативные эмоции, когда видят Ромни.

В целом, результаты не обнаружили существенного преимущества одного кандидата над другим. Авторы предполагают, что если выберут Обаму, то именно из-за позитивного эмоционального отношения к нему поддерживающих его избирателей.

Любопытное онлайн исследование, в котором можно принять участие, не сходя с места.

Суть его заключается в следующем: вы позволяете вебкамере вашего компьютера записывать вас в то время, когда вы просматриваете короткий ролик. В ролике говорят оба кандидата в президенты США – Митт Ромни и Барак Обама. Даже незнание английского языка, по сути, не имеет значения. Программное обеспечение проанализирует ваши эмоции, которые отразились в микровыражениях вашего лица, в ходе просмотра. Уже тысячи записей были сделаны в сентябре и октябре. Программа, обработав большой массив данных, выдаст предсказание о том, кто победит на выборах.

Все это происходит анонимно, и конфиденциально. Эксперимент проводится Патриком и Касей Везовски (Patryk Wezowski & Kasia Wezowski), экспертами по микровыражениям лица.

Результаты вы сразу не увидите, но если хотите, можете подписаться там же, на сайте, и отчет вам отправят, в конце октября. В письме, подтверждающем ваш емейл, вы найдете также ссылку на бесплатный тест проверки ваших способностей различать эмоции. Там есть и платные предложения, поэтому сообщаю, что никаких коммерческих интересов у меня с ними нет.

В начале статьи описаны шаги для участия, а вот и ссылка на эксперимент.

Метафорическая связь роста человека с силой и властью имеет реальные основания. В детстве мы учимся от родителей и других детей, что высокие и большие сильнее нас, и с ними надо вести себя аккуратно. Высокие люди, вырастая, получают лучшую работу, выше зарплату (Judge & Cable, 2004), и даже имеют больше шансов выиграть президентские выборы (Young & French, 1996). Мы подсознательно понимаем, что более высокий человек имеет больше силы и больше власти. Я писал о том, как даже малыши прекрасно это понимают — Конечно знают дети.

Однако у этого есть и обратная сторона – человек у власти может воспринимать себя физически выше ростом, чем в действительности!

В серии экспериментов (Duguid & Goncalo, 2012) у студентов измеряли сначала рост, а затем случайным образом распределяли в одну из групп. В первой экспериментальной группе их попросили вспомнить и написать о случае из жизни, когда они имели власть над каким-то человеком. Во второй группе – когда власть над ними имел кто-то другой, а в контрольной группе – просто вспомнить и написать о вчерашнем дне. Таким образом, экспериментаторы осуществили прайминг властью. А затем им предлагалось оценить свой рост по отношению к палке, которая была длиннее их настоящего роста на 50 сантиметров.

Разницы между второй экспериментальной группой (мало власти) и контрольной группой не было обнаружено. А вот разница между ними и теми, кто был праймирован силой и властью, составила от 10 до 15 сантиметров. В другом эксперименте вместо оценки роста участникам предлагалось создать в компьютерной игре, наподобие Sims, персонажа, максимально похожего на себя. И те, кто почувствовал власть и силу, сделали своего персонажа выше.

Так что человек небольшого  роста, облеченный властью, кажется себе выше, больше и сильнее, чем есть на самом деле, и, вероятнее всего, вместе с этим, преувеличивает и свое могущество.

Duguid, M. M., & Goncalo, J. A. (2012). Living large: The powerful overestimate their own height. Psychological Science, 23(1), 36-40.

Judge, T. A. & Cable, D. M. (2004). The effect of physical height on workplace success and income: Preliminary test of a theoretical model. Basic and Applied Social Psychology, 89, 428–441.

Young, T. J., & French, L. A. (1996). Height and perceived competence of U.S. presidents. Perceptual and Motor Skills, 82, 1002.

Выборы 2008 года в парламент Малайзии, в отличие от волшебных чуровских 2011 года в России, были непредсказуемыми. Правящая коалиция партий и оппозиционные силы вступили в борьбу с неясным исходом. В итоге правящая коалиция не только лишилась традиционного для нее большинства в две трети голосов, получив лишь простое большинство, но и утратила контроль над многими штатами государства. Эти выборы стали предметом интересного исследования, о котором мы и поговорим сегодня.

Если вы верите в утверждение, что люди имеют то, что они заслуживают, и заслуживают того, что получают, то вы верите, хотя бы отчасти, в персональный контроль над событиями. Можно даже сказать, что вы мыслите в рамках протестантской этики. На самом деле, это очень полезно – это полезно как для физического, так и психического здоровья. Люди, которые считают, что они не могут контролировать ничего в этом мире, обучают себя беспомощности и склонны впадать в депрессию.

Для нас, людей, по многим причинам, очень важно иметь контроль над происходящим, и над нашей судьбой. Наш мозг хочет большей предсказуемости в окружающем мире, хочет видеть причинно-следственную связь, иметь возможность объяснить происходящее в простых понятиях, чтобы строить простое и предсказуемое поведение. И наблюдать такое же понятное и предсказуемое поведение у окружающих нас людей.  Когда человек чувствует, что ситуация выходит из-под его контроля, когда мир вокруг становится нестабилен и мало предсказуем, человек может искать контроль вне себя – в правительстве или в боге. Они-то уж, полагает он, могут обеспечить контроль.

Те люди, которые верят в бога, вероятнее всего, верят и в правительство. Для них эти две сущности – почти что взаимозаменяемые, они якобы вносят порядок, структуру и предсказуемость в этот мир. В серии исследований психологи наблюдали этот феномен в разных его проявлениях (Kay et al., 2010).

Выборы в Малайзии были рассмотрены как натуральный эксперимент – психологи спрашивали участников об их ощущениях политической стабильности, государственном порядке, и вере в бога за две недели до выборов и две недели после выборов. До выборов, когда исход, кто будет во главе правительства и каким оно будет, был неясен, люди чаще соглашались на утверждения, что “события во вселенной развиваются в соответствии с божественным промыслом” и “что бог или другие божественные сущности контролируют события во вселенной”. После выборов, когда политический расклад стал ясен, люди гораздо реже соглашались с такими утверждениями.

Во втором исследовании, в Канаде, участникам эксперимента давали прочитать один из двух вариантов вымышленной новости из газеты, в которой политологи предсказывали, что миноритарные политические партии объединятся, и представят угрозу действующей правящей партии, или не объединятся, и все будет стабильно. После этого участников также спрашивали про их представления, и в частности, о вере в бога. Те люди, которые читали, что силы оппозиции объединятся (возникнет политическая непредсказуемость  и нестабильность), показали гораздо более сильное убеждение в существовании бога, чем те, кто читал, что выборы будут спокойны и предсказуемы. Фигура внизу показывает результаты этого исследования.

В еще одном исследовании участникам так же дали почитать вымышленную статью, якобы опубликованную в журнале Science, так же, в двух вариантах. В одном «научно доказывалось», что бог, вероятнее всего существует и может вмешиваться во все процессы, во втором варианте говорилось, что бог существует как создатель, но он не может никак вмешиваться в нашу жизнь. По итогам опросов, выяснилось, что когда люди воспринимают бога как неспособного вмешиваться в жизнь, они больше верят в правительство, чем те, кто воспринимает бога как контролера всего сущего.

Интересно, что эти находки не совсем подходят для жителей США. Как правило, в части  Америке, замороченной библией (так называемый Библейский пояс), ярая религиозность идет рука об руку с закоренелым консерватизмом и верой в правительство. Объясняется это, возможно, уникальностью Америки среди развитых стран, где существует контрастное классовое расслоение, когда одни люди не имеют вообще никакой стабильности никогда, при любом режиме. Этот класс подпитывается иммиграцией из стран, где политической стабильности вообще нет, и люди привыкли к хрупкому непредсказуемому образу жизни.

Можно предположить, что есть люди, которые сознательно отказались в той или иной степени от личного контроля, заменив его контролем других. В таком случае, верующий человек более склонен прогибаться под власть и облизывать власть предержащих, и наоборот, обожающие государственность склонны быть верующими. За примерами таких людей далеко ходить не надо.

Интересный вопрос в этой связи – те люди, которые подгадали привезти святую тряпочку перед выборами, они на что надеялись?

Kay, A., Shepherd, S., Blatz, C. W., Chua, S. N., & Galinsky, A. D. (2010).  For God (or) Country: The Hydraulic Relation Between Government Instability and Belief in Religious Sources of Control. Journal of Personality & Social Psychology. 99(5):725-739.