Еще один из экспериментов Эллен Лангер с коллегами (о других я упоминал здесь), о том, как простые психологические манипуляции могут нас менять.

Экспериментаторы (Langer et al., 2010) спросили парней из тренировочного подразделения резервистов (каждый из которых мечтал стать летчиком) при Массачусетском Технологическом Институте, какими характеристиками нужно обладать, чтобы стать пилотом. 100% отметили, среди прочего, идеальное зрение, а 95% отнесли такое зрение в первую тройку качеств. Затем других молодых мужчин из этого же подразделения пригласили участвовать в эксперименте. Перед началом у всех проверили зрение, а затем разделили случайным образом на две группы.

Участников экспериментальной группы по одному приглашали в кабину симулятора истребителя, оснащенного всеми инструментами, экраном и гидравликой для наклона кабины в зависимости от действий пилота. Им рассказали и показали базовыми инструменты управления самолетом и попросили стать пилотом ВВС, чтобы это ни значило. Им даже выдали военную униформу. Экспериментатор садился в кресло второго пилота. Дав полетать, участников, как бы между прочим, просили прочитать маркировку на крыльях летящих рядом самолетов. Это и была задача эксперимента. Расстояние до маркировки было четко выверено, чтобы проверить зрение.

Участникам контрольной группы дали посидеть в кабине симулятора, сказав, правда, что он не работает, но, тем не менее, эксперимент надо сделать. Им давали подержаться за штурвал, но симулятор никак не реагировал. Так же, как и в экспериментальной группе, им дали задание прочитать, что написано на крыльях летящих рядом самолетов.

У пилотов первой группы зрение улучшилось на 40% — у 4 из 10 человек. У кадетов из контрольной группы зрение не изменилось.

Эксперимент повторили, с большим количеством участников, и добавив еще две группы. Одна – мотивационная, участников которой попросили постараться улучшить свое зрение (!).  Во второй группе участников поспросили сделать несколько упражнений для глаз.

У одного участника из десяти в мотивационной группе улучшилось зрение. В экспериментальной группе зрение опять улучшилось на 42%, а в других изменений не произошло. Интересно, что наибольшие улучшения произошли у тех, у кого зрение было изначально хуже.

Эти эксперименты показывают, что зрение может быть улучшено, хотя бы временно, с помощью исключительно психологических методов. Мотивация, как один из таких методов, как видим, не всегда оказывается эффективной. Что же тут сработало – плацебо симуляции? Полет сам по себе резко обостряет все чувства, а хорошая его симуляция может быть неотличима по эффектам. Или здесь сработало то, что называется enclothed cognition — одежествленные (от слова одежда) способности (я писал о них ранее: А вы думали, отчего ученые такие ученые?).

Langer, E., Djikic, M., Pirson, M., Madenci, A., & Donohue, R. (2010). Believing Is Seeing: Using Mindlessness (Mindfully) to Improve Visual Acuity. Psychological Science, 21(5), 661-666. doi: 10.1177/0956797610366543.

Хотя исследование, о котором пойдёт речь, было с мышками, его можно отчасти экстраполировать и на людей. Биологи Пенсильванского Государственного Университета (Cavigelli et al., 2009) изучали склонности мышей к познанию новому, помещая их в новые клетки. Если мышка быстро ориентировалась и с удовольствием отправлялась исследовать пространство, она попадала в группу любопытных. Мышки, которые с осторожностью и страхом медленно привыкали к новому месту, получали ярлык неофобии (боязни нового).

Люди, которые боятся нового, как правило, имеют повышенный уровень кортизола в крови (но не всегда), а это весьма нехорошо: это гормон стресса, готовящий нас к бегству, ступору или драке, и нужен он только в исключительных случаях. Когда он принимает хронически большие значения, он наносит большой ущерб организму. Это выражается в ожирении, нарушениях работы иммунной системы, ослаблении мускулов и хроническим воспалительным заболеваниями. Тем самым, это уменьшает продолжительность жизни. Самая неприятная комбинация – быть неофобом и иметь высокий кортизол.

Мышки в эксперименте с такой комбинацией жили гораздо меньше мышек с неофобией или высоким кортизолом. Дольше всех прожили любопытные мышки с низким кортизолом. Это интересная комбинация — вроде того, что «если начал искать приключения, то уж не ссы».

Любопытство, как предупреждают нас пословицы, может быть весьма опасным занятием, но и у него есть свои плюсы.

Cavigelli, S. A., Ragan, C. M., Michael, K. C., Kovacsics, C. E., & Bruscke, A. P. (2009). Stable behavioral inhibition and glucocorticoid production as predictors of longevity. Physiology & Behavior, 98(1-2), 205-214.

До сих пор ходят слухи, что плацебо может излечивать рак. Но если мы станем искать подробности, мы встретим только одну историю. В конце 40-х годов прошлого века югославский врач Стефан Дурович (Stevan Durovic) заявил о создании лекарства от рака, которое назвал Кребиозен (Krebiozen). Дурович заявлял, что получал его из сыворотки лошадиной крови, привитой до этого вакциной от инфекционного заболевания. Врач испытывал лекарство в Аргентине, на кошках и собаках, а затем привез с собой в США, куда иммигрировал. На фото слева — Стефан Дурович.

В США это стало настоящей сенсацией в начале 50-х годов, когда и разворачивается история, описанная немецким психологом Бруно Клопфером, работавшим в те годы в США (Klopfer, 1957). Сам Клопфер узнал о ней от своего коллеги и непосредственного участника доктора Филипа Уэста. Часто источники приписывают роль главного героя именно Клопферу, но это не так.

Пациент, которого назвали господин Райт, поступил в больницу с прогрессирующей лимфосаркомой. Опухоли были по всему телу, некоторые размером с апельсин, и доктора давали ему максимум две недели жизни. Поскольку у Райта была анемия, и он не мог жить без кислородной маски, радиотерапию и химиотерапию ему прописать не могли, он просто лежал, ожидая своего конца. Вдруг он услышал, что в больнице тестируют новое чудодейственное лекарство кребиозен, и он упросил доктора Уэста включить его в экспериментальную группу.

Инъекции полагалось делать три раза в неделю и Уэст сделал ему первую в пятницу. В понедельник Райта было не узнать! Он стал ходить по отделению, смеяться и болтать со всеми, распространяя искрящий оптимизм. Опухоли существенно уменьшились в размерах, и через десять дней его выписали как полностью здорового! Если еще две недели назад он не мог обходиться без кислородной маски, то сразу после выписки Райт запрыгнул в свой самолет и улетел на высоту в тысячи метров над уровнем моря.

Через два месяца в газете господин Райт находит статью, что кребиозен не показал никаких результатов по лечению рака. Райт еще не знал, что история с кребиозеном начинала становится драматичнее. Только через несколько лет станет ясно, что Дурович – тривиальный мошенник, и что состав кребиозена – просто креатин, растворенный в минеральном масле. В некоторых образцах кребиозена ученые не найдут вообще ничего, кроме минеральное масла. Дурович обманул и обокрал тысячи людей, заработав огромные деньги. Между прочим, история кребиозена так и не может закончиться до сих пор, потому что некоторые продолжают верить, что это радикальное средство от рака, которое убили фармацевтические компании. Дуровичу были предъявлены многочисленные обвинения, но он, заблаговременно переведя деньги в Швейцарию, скрылся из Штатов. На фото слева – на переднем плане Марко Дурович, его брат, также активный участник продвижения Кребиозена. Сам Стефан слева, на заднем плане.

После статьи к Райту моментально вернулся рак, и его срочно госпитализировали. Доктору Уэсту пришла идея, которую он и осуществил (сегодня его бы лишили за это лицензии). Отчасти эта мысль пришла ему от заразительного неподдельного оптимизма Райта. Он решил колоть Райту простую воду. Доктор сказал Райту, что статья описывает неудачную партию кребиозена, а на самом деле это действительно лучшее средство от рака.

• Но почему тогда ко мне вернулся рак?
• Не повезло, та партия оказалась просроченной. Но хорошая новость – в том, что больница получает новую партию усиленного кребиозена уже завтра!

Доктор остроумно даже поиграл на ожиданиях – лекарство «задерживалось», а оптимизм и нетерпение Райта росло. После первой же инъекции рак отступил еще быстрее, чем в первый раз! Райт ожил и радовался жизни, летал на самолете, пока опять, через два месяца газеты сообщили об окончательном вердикте кребиозену как абсолютно бесполезному средству.

Райт проснулся с раковыми опухолями, поступил в больницу и через два дня скончался.

Этот случай описывают часто как пример лечения самого опасного заболевания с помощью плацебо, однако стоит иметь в виду, что лимфома известна такими спонтанными ремиссиями, и это могло совпасть по времени с лечением и кребиозеном и водой.

Главное — это единственный описанный случай, и его неразумно использовать как пример. Не стоит забывать о существенных деталях: о том, что Райт был таким заядлым оптимистом, практически никто не говорит, и накопилась масса неточностей в этой истории от того, что многие просто переписывают старые тексты, а следовало бы обращаться к первоисточникам, как это сделал, например, я.

Кроме того, достоверность этого случая известна только одному человеку, Бруно Клопферу. Так, этот случай вообще описан в качестве примера в приветственной речи Клопфера, и не носит научного характера, причем в журнале, основателем и редактором которого он и являлся.

Поэтому, увы, на сегодняшний день нет доказательств того, что плацебо может излечивать рак.

Klopfer, B., (1957). Psychological Variables in Human Cancer, Journal of Projective Techniques, Vol.21, No.4.

Evans, D. (2004). Placebo: mind over matter in modern medicine. New York, N.Y.: Oxford University Press.
Источник фото здесь и здесь.

Вторая мировая война, американский военный госпиталь, врач- анестезиолог Генри Бичер готовит раненого солдата к операции, но морфина нет, а без него операция может окончиться фатально – есть опасность сердечного шока. Солдат кричит от боли, и медсестра, от отчаяния, колет ему обезболивающее – на самом деле физиологический раствор. Боль утихает и, к удивлению Бичера, солдат переносит операцию так, словно действительно под действием обезболивающего. Это опыт Бичеру пришлось повторять неоднократно, когда запасы морфия кончались, и вернувшись домой после войны, он решает заняться феноменом плацебо самым серьезным образом. Не он один – в то же самое время еще несколько врачей начинают исследовать этот феномен (Evans, 2004).

Плацебо, в переводе с латинского — «я буду угоден». Слово встречается в латинском переводе библии, в псалме 116, первом песнопении католической заупокойной вечерни. Этот псалм исполнялся для недавно умерших, и родственники, заказывая его католическим священникам, должны были платить приличные деньги. Псалмопевец не только не знал усопшего, но и чувств к нему никаких не мог испытывать, и слово плацебо означало хоть и фальшивую и притворную скорбь, но помогающую перенести горечь утраты.

Томас Джефферсон, американский президент писал еще в 1807 году о знакомом враче, который скормил своим пациентам хлебных пилюль, орехового порошка и подкрашенной воды больше чем настоящих лекарств. Плацебо считалось праведным обманом, белой ложью, и чем-то вроде фокуса. Французский врач Арманд Труссо считается первым, кто сознательно и вполне научно применил плацебо для тестирования с реальным лекарством. Он сделал пилюльки его из картофеля, и сравнив их действие с гомеопатическими средствами, не обнаружил никакого различия. Это случилось ещё в 1834 году, но некоторые до сих пор верят в гомеопатию.

В 1955 году Бичер (на фото слева) публикует статью «Всемогущее плацебо» (Beecher, 1955), которая утвердила это феномен как научный, объективный и серьезный. Это привело к тому, что в 1962 году, после трагедии с талидомидом, лекарством, вызывавшем врождённые дефекты у детей при приеме во время беременности, Конгресс США потребовал проведения испытаний всех новых лекарств против плацебо. Добровольцы должны быть случайным образом распределены в одну из двух групп: одну, получающую настоящее лекарство, и другую, получающую плацебо. Ни доктора, ни пациенты не должны знать о том, кто что получает, чтобы исключить влияние психологических факторов. Сегодня по правилам, новое лекарство должно «побить» плацебо в двух испытаниях.

Уильям Поттер и Дэвид ДеБрота, исследователи из фармацевтической компании Lilly, однажды принялись изучать базы данных как опубликованных, так и внутрикорпоративных испытаний лекарств. В последнем виде испытаний часто тестируют уже продающиеся известные лекарства против новых и против плацебо, и случаются неожиданные вещи. Например, считается, что лекарство должно работать везде одинаково? Однако данные показали, что люди в разных странах реагируют по-разному: всем известный валиум отлично «бьет» плацебо во Франции и Бельгии, но в Америке не лучше, чем сладкая пилюля. Всемирно известный антидепрессант Прозак лучше работает в Америке, и хуже в Европе и Африке.

Сама идея рандомизированных слепых клинических испытаний заключалась в том, чтобы сделать испытания как можно более стерильными, в надежде на то, что плацебо как психологическая «несуразица» просто исчезнет. Но феномен плацебо не только никуда не исчез, они становится сильнее!

Интересно, что и Прозак, продающийся уже много лет, мог бы не пройти тестирования против плацебо, доведись ему подвергаться проверке сегодня. Во ходе второй фазы клинических испытаний новое экспериментальное лекарство впервые тестируется против плацебо, и в это время плацебо побеждает часто в 20% случаях. Лекарства, показавшие себя лучше эффекта плацебо, двигаются на третью фазу испытаний, и там еще около 10% из них проигрывает плацебо. Таким образом были похоронены многие новые лекарства, которые обещали сделать прорыв в лечении болезни Паркинсона, болезни Крона и депрессии. Поразительный акт – лекарство на исследование которого были брошены лучшие умы фармацевтики, и сотни миллионов долларов и лучшее оборудование, не может побить пилюльку с молочным сахаром внутри!

Итальянский учёный из Университета в Турине Фабрицио Бенедетти (слева на фото) после 20 лет исследований, возможно, представляет работу плацебо лучше других (Campbell, 2011). Одна из его книг называется «Плацебо Эффекты», потому что он убежден, что плацебо демонстрирует разнообразные эффекты, и нельзя говорить только об одном феномене. Например, плацебо действует из-за ожиданий, связанных с лечением и облечением симптомов. У этого эффекта два механизма, как минимум: первый — снижение тревоги у пациента. Это само по себе может облегчить стрессовую нагрузку на организм. Второй механизм – активация центра вознаграждения в мозге человека, что приводит к увеличению производства дофамина. Вознаграждение и само лечение, таблетка или укол, или ожидание эффекта от них. Действует так же, как дать человеку голодному — еду, а жаждущему – воду.
Пример работы ожидания – так, в одном из экспериментов половина участников получала плацебо-акупунктуру, а другая – настоящую. Разницы между ними не было: главное, чтобы думали, что все по-настоящему (Linde et al., 2007).

Плацебо-эффект не стоит путать со спонтанной ремиссией. Человек может получить лечение накануне естественного исчезновения у него признаков заболевания, по неизвестной причине. Через несколько часов или дней, когда эффект становится очевиден, мы можем приписать его действию лекарства, или плацебо, и будем ошибаться.

Другой феномен – регрессия к средним значениям. Это статистический феномен – все системы стремятся к нормализованному среднему состоянию, иначе говоря, бывают точки, когда хуже некуда, и система – будь то организм, или что угодно еще, возвращаются к норме. Температура падает, давление стабилизируется, но это не означает исцеления само по себе, и происходит независимо от лекарства или плацебо.

Есть также эффект предпочтения: часто пациенты неосознанно стремятся ответить добротой на доброту и польстить доктору, и это иногда приносит позитивные результаты. Например, у человека спросили ощущения, он их сообщил, затем с ним провели множество процедур и с надеждой спрашивают, стало ли лучше. Человек может подтвердить, выразив этим самым благодарность. Это также не приводит к кардинальному решению проблемы, но дает эффект, который, опять же, модно ошибочно приписать лекарству или плацебо.

Но есть еще и бессознательный эффект плацебо, работающий совершенно иначе. Когда мы говорим человеку о лекарстве или плацебо, мы видим эффект ожидания. Но если крысе многократно давать лекарство, влияющее на моторные функции, а затем, периодически, физиологический раствор или простую воду, то можно увидеть такой же эффект, как и от лекарства (Herrnstein, 1962). Мы не можем сказать об эффекте ожидания у крысы.

Это, пожалуй, главный механизм работы плацебо – обучение. Так, если дать плацебо первый раз пациенту, то мы можем наблюдать или не наблюдать реакцию, и она может быть значительной или едва заметной. Однако если дать пациенту морфин в понедельник, вторник, среду и четверг, а в пятницу – плацебо, то эффект будет практически 100%. Это классическая, известная нам со школьной скамьи, выработка условного рефлекса по Павлову. Организм научился что таблетка приводит к исчезновению боли и реагирует соответственно. Клиническое применение этого очевидно – в тех случаях, когда пациенту нужно лекарство в дозах, которые могут иметь серьезные побочные эффекты, можно несколько дней давать реальное лекарство, а затем — только плацебо, и повторять. Другой вариант – снижать концентрацию лекарства.

Между прочим, так в некоторых местах тренируют спортсменов – атлет получает сильные средства, тренируется, и продолжает их употреблять, не подозревая, что в один момент они заменились на плацебо. Он спокойно может пройти тест на допинг, фактически «принимая» запрещенный препарат!

Бенедетти считает, что причина, по которой мы все еще так плохо понимаем эффекты плацебо, заключается в том, что клинические испытания лекарств имеют совершенно другие цели, и плацебо там — мешающий назойливый фактор, а не предмет исследования. Клиницистам не интересно, почему происходят позитивные изменения при применении плацебо. Они с удовольствием объяснят, почему такие изменения происходят в группе с экспериментальным лекарством – разумеется, потому что оно именно для этого и создано.
Важная веха случилась в 1978 году, когда три ученых из Университета в Сан-Франциско (Levine, Gordon, & Fields, 1978) показали, что эффект плацебо-обезболивания может исчезнуть при применении налоксона, лекарства, блокирующего опиоидые рецепторы. Это показало, что плацебо работает так же, как лекарство, на физическом уровне.

Уже ряд исследований показал, что механизм работы плацебо запускается даже в спинном мозге, до обработки корковыми структурами головного мозга (Geuter & Büchel, 2013)!

В Каролинском госпитале в Стокгольме в 1999 году проделали потрясающее исследование. 80 пациентов, ожидающих операции по установки пейсмейкера, были разделены на две группы. Всем поставили этот прибор, и одной группе его сразу же запустили, а другой группе так и не включали. Через три месяца обе группы показали улучшение работы сердца, как субъективные так и объективные (Linde et al., 1999).

Одно клиническое исследование испытывало бета-блокер, тип лекарства при сердечных заболеваниях. Половина из 1174 пациентов получили активное лекарство, в другая – плацебо. Смертность от болезней сердца в обеих группах была одинаковой, и лекарство было признано неэффективным. Казалось бы, конец истории, но исследовательское подразделение крупной медицинской компании Kaiser Permanente использовало данные испытания, чтобы посмотреть внимательнее на пациентов, получающих плацебо, и обнаружили, что пациентов можно разделить на две группы: тех, кто следовали режиму приема лекарства (пустышки) в 75% случаях и более, и тем, кто делал это меньше. В группе аккуратного соблюдения приема плацебо смертность оказалась ниже на 40% по сравнению с менее дисциплинированными пациентами! Исследователи честно написали в заключении, что это загадка, почему такое происходило (Pressman et al., 2012).

Артроскопия коленного сустава – хирургическая операция для улучшения симптоматики при артритах, практикуется с 1912 года. Вот уже 100 лет она приносит облечение приблизительно половине прооперированных. В начале 2000 годов профессор Мосли с коллегами провели уникальный эксперимент, которому готовились несколько лет (Moseley et al., 2002): половине из 180 пациентов сделали настоящую операцию, а половине – плацебо. Пациенты не знали в какой они группе, а хирург только уже на операционном столе получал конверт с заданием, что делать. В случае с плацебо – пациенту показывали запись операции на мониторе, а хирург делал только разрез кожи, и притворялся, что делает что-то еще, благо место операции отделено от пациента ширмой. По времени и всем другим показателям операции со стороны выглядели как настоящие. Врачи, которые оценивали состояние пациентов после операции, также не знали, кто из пациентов получил какую операцию. У пациентов проверяли состояние симптомов через 2 года и через 5 лет. 50% пациентов после настоящей операции получили облегчение, и столько же после плацебо-операции! У некоторых пациентов были столь потрясающие результаты, что они не верили, когда им сказали, что было на самом деле.

Профессор Медицинской школы при Гарвардском Университете Тэд Капчук (слева на фото), вместе с коллегами, провел известное исследование (Kaptchuk, et al., 2010), когда больных слизистым колитом случайно распределили в одну из двух групп. Одна не получала никакого лечения, а вторая – плацебо, в таблетках из баночки, на которой было написано «Плацебо». От них это и не скрывали, добавляя, что иногда это помогает. Результаты были шокирующие: уменьшение симптоматики в два раза, в сравнении с группой без лечения. Эффект практически такой же, как и при применении настоящих лекарств.

В прошлом году профессор инициировал создание единственного в мире института по изучению плацебо. По его словам (Feinberg, 2013) игнорировать и дальше плацебо, значит игнорировать уже большую часть здравоохранения. Один из крупнейших фондов, Фонд Роберта Джонсона, специализирующийся на здоровье, выделила этому институту в текущем году грант в четверть миллиона долларов на популяризацию исследований плацебо. Есть за что: прошлогоднее исследование (Hall et al., 2012) показало генетическое происхождение эффективности действия плацебо – некоторые пациенты поддаются воздействию плацебо гораздо лучше, чем другие. Фактически был обнаружен генетический маркер плацебо.

В 80-годы было популярно представление, что если мы сможем представить себе визуально, что наша иммунная система борется и побеждает рак, то так и произойдёт. С понимаем работы ожиданий и подсознательных процессов становится понятно, что такой метод не сработает. Но может получится что-то даже лучше.
Для изучения плацебо был создан сбалансированный плацебо-дизайн эксперимента. В него, в отличие от клинического, входят 4 группы участников. Первая группа получает плацебо, но ей говорят, что реальное лекарство. Вторая группа опять же получает плацебо, но им говорят, что это плацебо. Третья группа получает активное лекарство, но им говорят, что это плацебо. И, наконец, четвертая группа получает настоящее лекарство, и им так и говорят. Таким образом получаются всевозможные комбинации между тем, что получает пациент и что ему сообщают, и эффект плацебо начинают показываться, что называется, в чистом виде. Правда, есть серьёзные аргументы в создании еще одной группы, не получающей никакого лечения.

Меня тема плацебо интересует уже давно, потому что я вижу в ней невероятно огромный потенциал. Я писал ранее о недавно вышедшем фильме BBC про плацебо. Можно не сомневаться, что мы узнаем в ближайшее время еще много интересного о феномене плацебо, и, значит, о себе самих.

Beecher, H. K. (1955). The powerful placebo. Journal of the American Medical Association, 159(17), 1602-1606.

Campbell, G. (2011). Interview with Fabrizio Benedetti, MD, PhD. Brain Science Podcast with Ginger Campbell, MD. Originally Aired 9/19 /2011.

Evans, D. (2004). Placebo: mind over matter in modern medicine. New York, N.Y.: Oxford University Press.

Feinberg, C. (2013). The Placebo Phenomenon. Harvard Magazine, Jan-Feb 2013.

Geuter, S., & Büchel, C. (2013). Facilitation of pain in the human spinal cord by nocebo treatment. The Journal of Neuroscience, 33(34), 13784-13790.

Hall, K. T., Lembo, A. J., Kirsch, I., Ziogas, D. C., Douaiher, J., Jensen, K. B., . . . Kaptchuk, T. J. (2012). Catechol-O-Methyltransferase val158met polymorphism predicts placebo effect in irritable bowel syndrome. PLoS ONE, 7(10), e48135.

Herrnstein, R. J. (1962). Placebo effect in the rat. Science, 138(3541), 677-678.

Kaptchuk, T. J., Friedlander, E., Kelley, J. M., Sanchez, M. N., Kokkotou, E., Singer, J. P., . . . Lembo, A. J. (2010). Placebos without deception: A randomized controlled trial in irritable bowel syndrome. PLoS ONE, 5(12), e15591.

Levine, J. D., Gordon, N. C., & Fields, H. L. (1978). The mechanism of placebo analgesia. Lancet, 2(8091), 654-657.

Linde, C., Gadler, F., Kappenberger, L., & Ryden, L. (1999). Placebo effect of pacemaker implantation in obstructive hypertrophic cardiomyopathy. PIC Study Group. Pacing in cardiomyopathy. American Journal of Cardiology, 83(6), 903-907.

Linde, K., Witt, C. M., Streng, A., et al. (2007) The impact of patient expectation in four randomized control trials of acupuncture in patients with chronic pain. Pain, 128, 264-71.

Moseley, J. B., O’Malley, K., Petersen, N. J., Menke, T. J., Brody, B. A., Kuykendall, D. H., . . . Wray, N. P. (2002). A controlled trial of arthroscopic surgery for osteoarthritis of the knee. New England Journal of Medicine, 347(2), 81-88.

Pressman, A., Avins, A. L., Neuhaus, J., Ackerson, L., & Rudd, P. (2012). Adherence to placebo and mortality in the Beta Blocker Evaluation of Survival Trial (BEST). Contempjrary Clinical Trials, 33(3), 492-498.

Silberman, S. (2009). Placebos are getting more effective. Drugmakers are desperate to know why. Wired Magazine, 17.9.