Ай-трекинг в очках Гугл

Гугл подал заявку на патент, который описывает метод разблокирования электронного устройства посредством ай-трекера. Проще говоря, Гугл думает о том, чтобы вставить в свои Google Glasses ай-трекер.

Как показано на изображении ниже, слева, когда человек в таких очках отследит полет птички, очки разблокируются. Справа показан другой метод – прочитав текст на экране, пользователь также включает устройство.

Глаза человека следуют определённой траектории, ай-трекер их отслеживает, сравнивает с заданной и определяет соответствие. Если оно есть – производит какое-то действие.

Можно представить, что таким же образом можно показать пользователю на дисплее ряд цифр, и если он знаете код, то он фиксирует свой взгляд последовательно на первой второй и последующих цифрах, и включает или выключает устройство.

Впрочем, до этого предстоит решить еще несколько проблем – уменьшить размер ай-трекинговой камеры и процессора для нее, и обеспечить питание. Никто не хочет носить на носу падающие от тяжести очки или заряжать их каждый час.

Фото в начале заметки с сайта Google Glass.

Открывая в себе силы

Цифровой динамометр Представление идеи о каком-то поведении готовит нас к лучшему выполнению такого поведения. Причем неважно, воспринимаете ли вы эту идею сознательно (читая или видя, как кто-то делает что-то) или подсознательно (сублиминально). Вероятно, мозг воспринимает это как сигнал из окружающей среды, и готовит, на всякий случай, тело к совершению действий. Если добавить к этому какое-то вознаграждение, то результат станет еще лучше. Это феномен был многократно продемонстрирован в психологических экспериментах, один из которых изучал возможности увеличения силы (Aarts, Custers, & Marien, 2008).

Экспериментаторы отобрали несколько слов из категории физического усилия: напрягать, усилие, сила и т.п., несколько позитивных слов: хороший, приятный и т.п. 42 студента Университета Утрехта в Голландии были случайно распределены по трем группам: контрольную, группу усилий и группу усилий с вознаграждением.

Каждый студент должен был решать на компьютере простую задачу – нажать на клавишу на клавиатуре, когда он замечал точку на экране. Точка появлялась на короткое время, и ее не всегда можно было заметить, но настоящая цель этого задания — отвлечь внимание от того, что происходило на самом деле. Студентам было сказано, что эксперимент изучает использование ручного экспандера, и, поэтому, когда они увидят на экране слово «Сжимай!», они должны сжать эспандер своей сильной рукой, пока слово не исчезнет, через 3,5 секунды. Всего надо было сделать три сжатия, в разные периоды эксперимента.

Кроме точек, на экране появлялись слова из категории физического напряжения – в группе усилий, и слова напряжения, спаренные с позитивными словами – в группе усилий с вознаграждением. В контрольной группе были только позитивные слова. Слова напряжения появлялись лишь на 30 миллисекунд, вне сознательного восприятия. Как правило, люди могут заметить, что что-то мелькнуло, но что именно, не осознают. Для сравнения, обычное моргание наших глаз занимает около 300 миллисекунд. Позитивные слова показывались долго, в течение одной секунды.

И вот что получилось по итогам:

результаты эксперимента

эксперимент по увеличению силы

В группах усилия и усилия с вознаграждением в ответ на команду «Сжимай!» скорость реакции, и рост силы сжатия были быстрее, чем в контрольной.

Как видно на графиках, общее приложение силы, в зависимости от групп, значительно отличается.

Представьте, сколько в нашем теле есть ресурсов, которые могут активироваться, даже когда мы об этом не подозреваем. И мы можем повысить свою личную эффективность в любой деятельности, если научимся дирижировать нашими подсознательными процессами.

Aarts, H., Custers, R., & Marien, H. (2008). Preparing and motivating behavior outside of awareness. Science, 319 (5870), 1639.

Кому нужна женщина с маленькими ногами?

Ноги Умы Турман Стандарты красоты придуманы современными средствами массовой информации, это — социальный конструкт. Так считают одни, а другие полагают, что стандарты красоты имеют биологическое происхождение, и должны быть универсальны, не сильно зависящими от культуры и общественного уклада. Стандарты красоты касаются отношения объема талии к бедрам, текстуры, цвета и упругости кожи, состояния глаз, волос, и многого другого. Длины стопы, в том числе: стопа с возрастом растет, и, как говорится, растаптывается, даже, если не в буквальном смысле, и несет на себе следы многолетнего пользования.

Джефф Кушник (Geoff Kushnick) проверил 159 мужчин и женщин из племени Каро Батак, обитающих на севере острова Суматра, Индонезия. Он показывал им такую картинку, как представлено ниже. В центре – условно стандартный размер ноги женщины, слева идут уменьшенные размеры, а в право – увеличенные. Во всем остальном женщины на картинке одинаковые.

образец разных типов женщин Люди должны были выбрать самую привлекательную и самую непривлекательную, на их взгляд, женщину, ткнув пальцем. Кстати, мало кто обратил внимание, что у женщин на картинке меняется размер стоп: некоторые просто впадали в ступор, не зная, что же выбрать. Удивительно, что, как мужчинам, так и женщинам, больше всего нравились женщины с большой стопой. Как сказал один мужчина из Каро Батак: «Кому нужна женщина с маленькими ногами? Как она сможет работать на рисовом поле?!»

Необычность и значимость этих результатов в том, что предыдущее исследование, 2005 года, показало (Fessler et al., 2005) иную картину: большинство культур считает меленькую женскую ножку хорошим признаком красоты, а значит, и годности к продолжению рода. Данные по Папуа Новой Гвинее, Камбодже и Танзании посчитали скорее глюком: в самом деле иногда возникает проблема перевода. Кушник хорошо знает Каро Батак и таких проблем у него не было. На картинке – данные 2005 исследования, дополненные данными Каро Батак:

предпочтения размеров стоп у женщин в разных странах
Но почему это происходит, неясно. Гипотеза о связи с патриархальным укладом, не подтверждается – Индия, и Танзания, и Каро Батак – вполне себе домостроевские общества, но предпочтения у них, как видите, разные. Есть вероятность, что это связано с городским или сельским укладом жизни. На селе, действительно, большие ноги не помешают, чтобы бодро таскать тяжести по грязи, да и при беременности это удобнее. Другая гипотеза — предпочтение малого размера ноги связывается с большим проникновением западной культуры. В пользу этой гипотезы говорит то, что у 30% жителей деревень Каро Батак, где проходил опрос, есть телевизоры. И как раз-таки 30% людей не заценили большие женские стопы. Впрочем, проверить, кто именно был с телевизором, а кто – нет, выяснить не пытались.

Но эта гипотеза — радикальная, ведь она говорит, что такие эволюционные предпочтения могут изменяться посредством привнесенных культурных норм так стремительно. Эволюционные предпочтения, между тем, должны постепенно приводить к реальным биологическим изменениям. Так, глядишь, и женщин с 41 размером ноги (и больше) скоро придется заносить в Красную Книгу.

На фото в начале статьи — ноги Умы Турман, 42 размер.

Fessler, D. T., Nettle, D., Afshar, Y., Pinheiro, I., Bolyanatz, A., Mulder, M., Zbarauskaite, A. (2005). A cross-cultural investigation of the role of foot size in physical attractiveness. Archives of Sexual Behavior, 34(3), 267-276. doi: 10.1007/s10508-005-3115-9.

Kushnick, G. (2013). Why do the Karo Batak prefer women with big feet? Human Nature, 1-12. doi: 10.1007/s12110-013-9171-2.

Однозначность депутатского дискурса

Родители-лесбиянки Цитата из newsru.com:

Одна из инициаторов внесения поправок — первый заместитель председателя Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Ольга Баталина, объяснила свою позицию накануне в интервью «Русской Службе Новостей«. По ее мнению, в случае если стоит вопрос о том, отдать ли ребенка в семью, где «мама и мама» или в детдом, то это «это однозначно — не однополая пара».

Баталина, ссылаясь на «исследования, которые проводились и российскими, и американскими психологами», рассказала о том, что воспитание в нетрадиционной семье негативно воздействует на здоровье и благополучие детей. «В частности, до 24% детей-подростков из однополых семей планировали самоубийство, притом что аналогичный показатель в обычных семьях — не более 5%. В психотерапевтической помощи нуждаются, соответственно 19% против 8», — аргументировала она свою точку зрения. Говоря о психологических нарушениях у детей, депутат сказала, что дети чувствуют неполноценными как минимум потому что, приходя в школу, им приходится объяснять, «что у них папа и папа, у них мама и мама, родитель номер один и родитель номер два».

В свою пользу она также привела результаты исследований, в которых утверждалось, что 31% детей, воспитанных матерью-лесбиянкой и 25% детей, воспитанных отцом-гомосексуалистом, принуждались к сексу, в том числе и со стороны родителей. Также отмечалось, что детям из таких семей сложнее устроиться в жизни — 28% из них не имеют постоянной работы.

Что за исследования, на которые ссылается Баталина, я не знаю, не смог их найти, но поиск, даже поверхностный, показал, что ситуация выглядит иначе.

Так, Центр исследования семьи при Кембриджском университете (University of Cambridge’s Centre for Family Research) опубликовал отчет, свидетельствующий о том, что дети в однополых семьях живут как минимум не хуже, чем в обычных. Исследователи наблюдали за 130 однополыми и нормальными семьями в Великобритании, сравнивая показатели благосостояния усыновленных ими возрастом от 4 до 8 лет и не обнаружили никаких доказательств спекуляциям, что дети каким-то образом отличаются от других. Профессор Сьюзан Голомбок (Susan Golombok), директор Центра в Кембридже, отметила, что предубеждения относительно анормального развития детей, не нашли подтверждения: дети совершенно обычные, и все у них хорошо.

Недавняя статья в Boston University Today касается этой темы, и дает слово Бенджамину Сигелю (Benjamin Siegel), профессору педиатрии Школы медицины при Бостонском Университете. Он говорит, что три десятилетия исследований показывают, что дети в однополых семьях живут совершенно нормально. Недавно его исследование, в соавторстве Эллен Перрин (Ellen Perrin), профессором педиатрии Университета Тафта, было опубликовано в журнале Педиатрия, официальном печатном органе Американской Академии Педиатрии, говорит об этом более подробно. Полный текст доступен здесь.

Сигель отмечает ограниченность своего исследования, но замечает, что данных достаточно, чтобы на их основе действовать. Лучшее на сегодняшний день исследование проводится с 1986 года — National Longitudinal Lesbian Family Study.
Ученые наблюдают за 154 матерями-лесбиянками и недавно обследовали 78 взрослых детей, выросших в однополых семьях, сравнив их характеристики с детьми, выросшими в обычных семьях. Все отлично у этих ребят, даже, возможно, чуть получше – у них меньше социальных проблем, проявлений агрессивного поведения и т.п.

Сигель говорит и об исследовании с противоположными результатами, проведенное социологом и христианином Марком Регнерусом (Mark Regnerus). Его исследование грешит серьезными методологическими проблемами, когда он сравнивает неравноценные группы людей. Его исследование было спонсировано двумя крайне консервативными фондами Witherspoon Institute и Bradley Foundation.
Нью-Йорк Таймз написала статью про этого социолога и реакцию научного сообщества на его исследование.

Как видите, вопрос отнюдь не однозначный. Впрочем, даже сотни исследований, говорящих об обратном, едва ли смогли бы сотворить что-то с однозначностью убеждений Баталиной.
Интересно, как депутаты проморгали и не запретили Фила, героя сериала Интерны, позволив ему своей жизнерадостностью и хорошими человеческими качествами пропагандировать результаты воспитания в однополой семье?!

Слева или справа?

Реклама духов Shalimar компании Guerlain Огромный массив исследований говорит, что чем больше мы видим что-то, тем больше это нам нравится, причем важно, что больший эффект происходит именно при неосознаваемой экспозиции (показа) стимула. Люди не могут дисконтировать или игнорировать то, что не видели сознательно.

Одним из первых это феномен простого показа отметил и исследовал Роберт Зайонк (Zajonc, 1980), который и предположил, что экспозиция стимула вызывает эмоциональный отклик, основанный на знакомстве, и происходит это, по всей видимости, в частично независимой сети центральной нервной системы — locus coeruleus. Это — голубоватое пятно, ядро, расположенное в стволе мозга на уровне моста (участок голубоватого цвета в верхнебоковой части ромбовидной ямки ствола головного мозга снаружи от верхней ямки), часть ретикулярной формации. Работа этой сети происходит, по всей вероятности, исключительно подсознательно.

С тех пор, в ходе экспериментов, ученые пытались найти механизмы, которые бы усиливали феномен простого показа. Одним из таких механизмов является эксплуатация полушарной специализации. Так, в 1988 году Янишевски (Janiszewski, 1988) обнаружил, что рекламное изображение нравится больше, когда помещено слева от статьи, которую просматривает человек. Изображение в левом поле зрения задействует правое полушарие, а текст справа – левое полушарие. Правое полушарие более эффективно обрабатывает образную информацию, и соответственно, снабжает подсознание большим объемом данных. Левое полушарие, напротив, лучше справляется с вербальной информацией и также дает больше данных подсознанию.

Но мир сложен и разнообразен, и информация в левом и правом поле зрения едва ли всегда одинаково проста или сложна. Возникла гипотеза распределения и баланса активности полушарий. Когда полушария активируются неравномерно, менее занятое начинает анализировать свою информацию более активно, «стараясь» сбалансироваться по активации с другим. Гипотеза предсказывает, что если, например, сложная картинка находится слева от простого текста, и в правом полушарии происходит большая активация, то левое полушарие начинает тщательнее обрабатывать то, что находится в своем (правом) поле.

Бренд – это не слова и не изображения, и он может быть обработан обеими полушариями практически одинаково. Если мы начнем эксплуатировать специализацию полушарий по обработке информации и использовать сбалансированную нагрузку на полушария, то мы можем надеяться на усиление эффекта и положительного эмоционального отношения. Разместив бренд справа от изображения, мы задействуем менее активное левое полушарие, где информация о бренде получит больше ресурсов для обработки, в сравнении с правым полушарием. Точно также, если мы разместим бренд слева от текстовой информации (слогана), мы задействуем мене занятое правое полушарие и опять получим больше ресурсов для обработки. В любом случае, увеличение объёма подсознательной обработки увеличит эмоциональный фактор в отношении бренда, и он будет нравиться больше.

Таким образом, бренд будет нравится больше, если размещается справа от картинки, или слева от текста (слогана).

В начале статьи вы видите оригинальную рекламу духов Shalimar компании Guerlain. Мы видим лицо модели, занимающее около 80% всей площади, размещенный ниже лица текст слогана, и справа от него – изображение продукта и бренда. Для большей ясности элементы помечены на картинке ниже:

Элементы рекламы Янишевски создал четыре версии этой рекламы, как вы видите ниже:

Верхний левый – бренд расположен слева от лица.
Верхний правый – бренд справа от лица.
Нижний левый – бренд слева от слогана.
Нижний правый – бренд справа от слогана.

Версии рекламы Участникам эксперимента (Janiszewski, 1990), женщинам, выдали одну из этих версий рекламного буклета, вместе с вопросниками. Цель вопросников заключалась в определении различных параметров понимания рекламы и эмоционального отношения, и, по сути, сводилась к тому, чтобы узнать, какой из вариантов рекламы больше нравится. 54 женщины сдали вопросники, и гипотеза эксперимента подтвердилась: больше всего понравилась реклама, где бренд стоит справа от лица (верхняя правая реклама), или слева от текста (нижняя левая версия).

Были проведены еще два эксперимента, изменяющие условия, для контроля нежелательных эффектов и исключая конкурирующие гипотезы, но результаты остались таким же. Так, размещения разных брендов в разных местах рекламы опять продемонстрировало преимущество размещения его справа от картинки и слева от текста.

Конечно, это лишь один работающий механизм, основанной на одной из сотен теорий. Несмотря на то, что этой работе уже почти 25 лет, результаты исследования, с одной стороны, не были опровергнуты, а с другой – остались многим неизвестны, несмотря на хороший индекс цитируемости. Эмоциональная реакция на бренд, созданная с помощью манипуляции с размещением, хоть и произведена подсознательными процессами, обладает устойчивостью во времени и будет влиять на предпочтения и выбор при потребительском поведении.

Janiszewski, C. (1988). Preconscious processing effects: The independence of attitude formation and conscious thought. Journal of Consumer Research, 15, 199-209.

Janiszewski, C. (1990). The influence of print advertisement organization on affect toward a brand name. Journal of Consumer Research, 17(1), 53-65.

Zajonc, R. (1980). Feeling and thinking: Preferences need no inference, American Psychologist. 35, 151- 171.

Нейроэстетика

Lisa Remers - Abstract Sunset Как вы думаете – картина в начале статьи написана человеком, или сгенерирована на компьютере? Как от ответа на первый вопрос изменится ваша эстетическая оценка картины, и представляет ли она из себя художественную ценность? В апрельском номере журнала Behavioral and Brain Sciences вышла большая статья о понимании и оценке искусства, с точки зрения нейронауки. Статья сопровождается комментариями 27 ученых. У меня только сейчас дошли руки пробежаться по статье, чтобы понять, в какие дебри мы сунулись с исследованием искусства, с помощью ай-трекера.

В этом вопросе, как впрочем, и во всех других, как минимум, два лагеря: одни говорят, что наши эстетические предпочтения имеют биологическую основу, и очень мало, а то и вовсе не зависят от других условий. Другие утверждают, что исторические, культурные и прочие факторы являются неотделимо важными. Истина лежит где-то посередине, но где эта середина, неизвестно.

Авторы статьи, норвежский и австралийский ученые (Bullot & Reber, 2013) выдвигают модель, объединяющую эти два подхода. Вкратце, модель рассматривает предмет искусства как артефакт, который оценивается тремя модулями оценки искусства. Контекстные знания – исторические и культурные необходимы для понимания искусства. Вот эта модель:
модель понимания искусства
Эта модель, конечно же, не совершенна, но породила дискуссию, которая даже более интересна. В статье поднимается и любопытный разговор об эстетизме подлинников, поделок и похожих картин. Эта тема пересекается с другой, поднятой еще Данто, о том, что как просто вещь может стать предметом искусства (Danto, 1981).

Кроме культурных, есть еще десятки биологических факторов: так, один из них, который определяет эстетическое предпочтение – легкость понимания смысла. Некоторые эксперименты показали, что картины, которые можно понять, но для этого требуется время, кажутся более осмысленными, в сравнении с картинами, на которые достаточно одного взгляда, чтобы понять. Когда понимание происходит, наш мозг чрезвычайно рад этому и присваивает более высокую эстетическую оценку.

пример абстрактного искусства В одном исследовании ученые показывали участникам эксперимента в камере томографа 200 абстрактных картин. Людям сказали, что половина картин из музея, а другая – сгенерированная на компьютере. В самом деле так и было, но ученые меняли «происхождение» картин, и люди видели в половине случаев не то, что было сказано. Музейная абстракция понравилась людям больше. (Kirk, et al., 2009). Одна из картин, использованных в исследовании – слева.

В начале статьи – Abstract Sunset художницы из Манчестера Лизы Ремерс (Lisa Remers).

Bullot, N. J., & Reber, R. (2013). The artful mind meets art history: Toward a psycho-historical framework for the science of art appreciation. Behavioral and Brain Sciences, 36(02), 123-137. doi: doi:10.1017/S0140525X12000489.

Danto, A. C. (1981). The transﬁguration of the commonplace: A philosophy of art. London: Harvard University Press.

Kirk, U., Skov, M., Hulme, O., Christensen, M. S., & Zeki, S. (2009). Modulation of aesthetic value by semantic context: An fMRI study. NeuroImage, 44(3), 1125-1132. doi: http://dx.doi.org/10.1016/j.neuroimage.2008.10.009.

Как мы смотрим на картины

После нескольких пилотных экспериментов мы решили начать большое исследование картин, знаменитых и неизвестных, старинных и современных, разных стилей и жанров, с множеством гипотез.

Ниже – картина Диего Веласкеса Las Meninas. Одно из изображений – оригинал, другое – с изменением. Обе картины участвовали в пилотном исследовании в прошлом году, где показывались в течение 5 секунд, наряду с другими изображениями. Las Meninas была выбрана мной потому, что она участвовала в аналогичном эксперименте, показанном в фильме BBC What Makes a Masterpiece.

Хотелось выяснить, будет и разница, и в чем именно она будет заключаться, в просмотре оригинала и модифицированной картины, в которой один важный элемент сцены был изменен. Вот что получилось после просмотра 30 людьми:

Как вы видите, есть различия, но предстоит еще внимательнее изучить, в чем именно они заключаются: картина не простая, сами понимаете.

Методология была доработана и первая часть исследований началась 24 мая, продлилась три дня, и уже есть любопытные результаты. Как всегда, появляются совершенно неожиданные находки, никак не связанные с главной темой. Так, например, по результатам просмотра, появилась идея и гипотеза, что атеисты и верующие смотрят на картину Иванова Явление Христа народу несколько по-разному. Во всяком случае, показалось, что атеисты уделяют гораздо меньше внимания этому персонажу, но поскольку целей изучить такое не ставилось, гипотеза осталась в подвешенном состоянии.

Начнем готовить следующую часть для тестирования, и если у кого-то есть идеи по поводу включения каких-то картин — пишите, места для прекрасного есть всегда!