Mirjam Tuk
В следующий раз, когда вы захотите в туалет, потерпите немного, вспомните важные вещи, которые вам надо решить, и дождитесь, когда станет уж совсем невмоготу. В этот момент и примите решение! А приняв, уже тогда отправляйтесь в туалет.
Во всяком случае, именно так получается, судя по результатам эксперимента голландских психологов (Tuk, Trampe, & Warlop, 2010). Когда вы контролируете свой мочевой пузырь, вы, именно в этот момент, лучше контролируете себя. Звучит контроинтуитивно – когда хочешь в туалет, кажется, в обмен на это, ты готов поступиться даже, страшно сказать, интересами родины.
Сексуальное возбуждение, голод и жажда – активация хотя бы одного из этих желаний приводит к тому, что люди начинают хотеть и стремиться к другим, казалось бы, не связанным желаниям. Например, мужчина посмотрел сексуальные картинки в журнале, а затем стал выбирать на полке магазина чипсы. Если он подавил свое сексуальное желание, отразится ли это на его чувстве голода?
Мочевой пузырь содержит около 300 миллилитров мочи, а у взрослого человека считается полным, когда содержит пол-литра. Жидкости требуется от 20 минут до 3 часов, чтобы достигнуть мочевого пузыря, в зависимости от телосложения, размера и типа жидкости (Marieb et al., 2007).
В первом эксперименте одни участники пили 5 чашек воды (около 700 миллилитров), а другие делали небольшие глотки из пяти разных чашек. Затем, экспериментаторы ждали 40 минут, а затем задавали участникам вопросы по поводу саморегуляции и самоконтроля. Людей, в частности, просили сделать восемь решений-выборов, и каждый из них предлагал либо срочное или немедленное, но небольшое вознаграждение, либо бóльшее, но отложенное по времени. Например – получить 16 долларов завтра, или 30 долларов через 35 дней.
И люди с полным мочевым пузырем принимали более рациональные решения – они чаще выбирали бóльшее вознаграждение. Иными словами, мы лучше справляемся с соблазнами скорейшего вознаграждения во вред нашим долгосрочным интересам. С другой стороны, кто сказал, что 30 долларов через месяц лучше, чем 16 долларов завтра?
В другом эксперименте люди с полным мочевым пузырем лучше справлялись с тестом Струпа (Stroop test) – они делали это быстрее – вероятно, чтобы быстрее закончить и отправиться в туалет. Но не во вред точности ответов – тест Струпа не позволяет вам двигаться дальше, пока вы не исправите ошибку. Так что, в этом действительно что-то есть.
Мирьям Тук, ведущий экспериментатор, говорит, что, похоже, мы делаем лучшие решения с полным мочевым пузырем. Так что, вероятно, вам следует выпить бутылку воды, прежде чем принять важное решение (через минут 40). Или, рассуждая дьявольски, – магазины, которые торгуют товарами, многие из которых нацелены на импульсивные покупки, должны иметь туалеты. Тогда люди, сходив в туалет, и, вернувшись, вполне возможно, купят тот телевизор с огромным экраном, который бы они не купили, рассуждая рационально и здраво.
Каким образом это связано с истощением эго, про которое я писал – ведь если мы заняты какой-то когнитивной трудной деятельностью, запасы силы воли у нас начинают исчерпываться. Однако Тук полагает, что тут задействованы другие процессы – контроль над мочевым пузырем лежит в области подсознательных автоматических процессов.
Хотя это исследование только установило корреляцию, рабочая гипотеза звучит так: все наши чувства контроля происходят из одного региона мозга – и самоконтроль в одной области может повлиять на самоконтроль в других областях. То есть те, кто может успешно справляться с позывами на мочеиспускание (лучший контроль) – обладают также лучшим контролем над ситуацией в других областях. Почему нет? И аналогично – если вы можете противостоять своему голоду, сексуальному желанию или жажде, то это также удобное время для принятия решений.
Tuk, M. A., Trampe, D., & Warlop, L. (2011). Inhibitory spillover. Psychological Science, 22(5), 627-633.
Marieb, E. N., Hoehn, K., Hutchinson, M., & Hutchings, R. (2007). Human anatomy and physiology (7th ed.). San Francisco: Pearson International, 1024-129.
122 студента были приглашены принять участие в эксперименте (Rubin, 2011); они были случайным образом распределены в две группы. Всем им показывали фотографии двух людей. Только для одной группы люди на фотографии просто стояли или шли рядом, а на другой – держались за руки. Посмотрев на фотографии, студенты должны были ответить на несколько вопросов. Суть их сводилась к тому, чтобы узнать насколько они были склонны просить помощи у других, для выполнения, например, курсовой работы. Те, кто смотрел на держащихся за руки, были значительно более склонны просить помощи.
Японские ученые (Kojima et al., 1999) проводили поиск и исследования препаратов, которые стимулировали бы производство гормона роста путем воздействия на переднюю долю гипофиза (anterior pituitary gland). Однако они нашли неизвестный до тех пор рецептор, что означало, что есть еще путь для сигналов производства гормона роста. Так в 1999 году была обнаружена молекула, которая действовала на этот рецептор — гормон грелин (ghrelin). И хотя рецептор для грелина находится в гипофизе, производится он в желудке (и частично, в гипоталамусе), откуда попадает в кровь и доходит до мозга. Прошло немного времени, и выяснилось, что основная роль грелина – не в стимуляции производства гормона роста, а в стимулировании аппетита. Вскоре было обнаружено, что концентрация грелина в крови меняется в течение дня, повышаясь перед приемом пищи и снижаясь после еды. Так его назвали даже гормоном голода.
На графике видно, как концентрация грелина в плазме крови меняется в течение дня (адаптировано из Cummings et al, 2001).
Когда страна ведет войну, причем не особо популярную, как например, США — в Афганистане и Ираке, граждане относятся к этому, разумеется, по-разному. Но насколько рационально? Вопрос, который задали американские психологи (Schott, Scherer, & Lambert, 2011), таков: что делает с нашим отношением к войне информация о погибших и раненых? На первый взгляд, с позиции здравого смысла, это должно вызывать у нас сожаление и желание поскорее прекратить кровопролитие. В психологии принятия решений, однако, есть теория эффекта прошлых затрат (sunk cost effect), которая утверждает, что мы не забываем прошлых затрат, и нам необходимо оправдание ценным ресурсам, уже потраченным на какое-то дело. И, в соответствии с этим принципом, информация о погибших солдатах, вопреки интуиции, повышает нашу поддержку войны. Если остановить войну сейчас, то за что они проливали кровь? Однако, почему мы все же воюем?
Отвращение – это эмоциональная и физиологическая реакция организма для защиты физического и психического “статус-кво” – оно говорит о возможной опасности отравления и мотивирует не касаться, не есть, и отойти подальше от объекта такой угрозы. Психологическая чистота также подвластна отравлению какими-то посторонними, вредными идеями. Во всяком случае, именно это решили проверить психологи Университета Иллинойса в Урбана-Шампань (University of Illinois at Urbana-Champaign). Они (Ritter & Preston, 2011) использовали экспериментальную парадигму повторяющихся проб-тестов: участники эксперимента пробовали напиток до и после теста. А тестами были тексты оппозиционных мировоззрений. Так, в первом эксперименте, людям, считающим себя христианами, давали переписать от руки либо текст предисловия из словаря, либо суру из Корана, либо параграф из книги Бог как иллюзия (The God Delusion) известного атеиста Ричарда Докинса (Richard Dawkins). Ну, представьте, вы — православный, а вас просят переписать такой отрывок:
Итак, каждый участник эксперимента, сидя в небольшой комнате, за столом, перед монитором, получили задание выполнять, все, что будет им сказано на дисплее. Рядом с ним стояли два стакана лимонного напитка (1 часть лимонного сиропа на 19 частей воды) и листок для оценки, насколько он отвратителен по шкале от 1 (нисколько не отвратителен) до 7 (ужасно отвратителен), а также оценку горечи-сладости и вообще, настроения в данный момент. Стаканы содержали одну и ту же жидкость по составу, но сказано было, что они разные, промаркированные А и Б. Для начала, участники пробовали и оценивали напиток из стакана А. Затем им говорилось, что для очистки вкуса необходимо немного времени, и, для того, чтобы его занять, им предлагалось вручную переписать текст с экрана монитора – то, о чем я говорил выше. После этого они пробовали “другой” напиток, в стакане Б, и оценивали его.
Когда мы описываем ситуации или состояния людей, предшествующие агрессии и насилию, мы часто используем слова, относящиеся к высоким температурам. Ну, например: “И тут он вскипел”, “обстановка накалялась”, “народ бурлил”, или “температура зашкаливала”, «накал страстей», и проч. Даже места, где происходят насилие и агрессия, мы называем “горячими точками”. А что, если эти “горячие” слова сами по себе могут вызывать агрессию? Именно это поставили себе целью проверить психологи (Nathan DeWall & Bushman, 2009) в двух экспериментах.