Часть первая  Часть вторая

Когда около пяти лет назад я начал терять обоняние, я задумался о том, как этот сенсорный сдвиг повлияет на мои отношения с едой. Обоняние — ключевой компонент нашего восприятия вкуса, поэтому мне нужно было понять, как продолжать получать удовольствие от еды, которая долгое время была одним из главных удовольствий в моей жизни, даже когда я потерял способность воспринимать сложные ноты и ароматы. Вместо этого мне пришлось развивать в себе способность ценить такие вещи, как тепло и текстура. Мне также пришлось научиться готовить без подсказок запахов, но с осознанием того факта, что я больше не могу достоверно чувствовать запах дыма, гари или газа.

Но после того, как я смирился со своей новой кулинарной реальностью, когда я все больше и больше узнавал о разнообразном и влиятельном воздействии запаха на повседневную жизнь, мои мысли обратились к сексу. В конце концов, это моя работа как писателя о вопросах секса — думать о жизни через призму эротики. И я заметил, что примерно в то же время, когда мое обоняние начало ослабевать, секс стал казаться мне каким-то более плоским — как будто в нем было меньше обратной связи, втягивающей и поглощающей меня всего в этот момент. Мне стало интересно, было ли это совпадением или еще одним неожиданным эффектом моего медленного снижения чувствительности.

Однако, когда я отправился на поиски информации о влиянии потери обоняния на секс, мне с трудом удавалось ее найти. Несколько исследователей обоняния сказали мне, что ни они, ни их коллеги не изучали эту тему сколько-нибудь глубоко. А секс-педагоги и терапевты сказали мне, что, хотя они знают, что запахи могут действовать как возбуждающе, так и угнетающе на многих людей, они никогда не сталкивались с последствиями потери обоняния. Секс даже не часто поднимается в группах и на форумах пациентов с потерей обоняния, сказали мне несколько защитников, в основном потому, что многие люди все еще считают эту тему запретной.

Но по мере того, как я находил людей с потерей обоняния, готовых откровенно рассказать о своей интимной жизни, я понял, что вряд ли я одинок в установлении связи между проблемами обоняния и чувством сексуального отчуждения или сужения.

«Я думаю, что для большинства людей это довольно значительное влияние», — говорит Дункан Боак из группы по защите прав людей с нарушениями обоняния «Пятое чувство», который внезапно потерял все свое обоняние из-за травмы головы почти два десятилетия назад. «Для меня это точно так».

Боак добавил, что в ходе опроса группы «Пятое чувство» членов группы однажды спросили об их сексуальной жизни после потери обоняния, и процитировал один ответ, который запомнился ему: «Это как видеть мир в монохромном цвете, и я беспокоюсь, что никогда не смогу снова полноценно участвовать в социальной и сексуальной жизни». Аналогично, Крисси Келли из AbScent, британской группы по защите прав людей с нарушениями обоняния, которая впервые столкнулась с потерей обоняния в 2012 году, частично восстановила это чувство, а затем снова временно потеряла его дважды за последние два года в связи с COVID-19, говорит, что она «слышала от людей такие слова, как «секс теперь похож на обхватывание руками картонной коробки».

«Даже думая об этом сейчас, я чуть не плачу», — сказала мне Сандра, женщина, которая несколько лет назад потеряла обоняние, но позже восстановила его.

Отсутствие краткой и содержательной информации о влиянии потери обоняния на секс, несмотря на распространенный опыт сексуальных изменений среди людей с проблемами обоняния, расстраивает меня до бесконечности. Поэтому я решил отследить всю разрозненную и часто предварительную информацию о взаимодействии между запахом и сексуальностью, которую смог найти, и попытаться найти в ней смысл.

Анемичное состояние науки о запахах

Ученые, философы и художники давно утверждают, что запах может оказывать сильное влияние на влечение и возбуждение. Интуитивные предположения об этом взаимодействии дали нам тонну народной мудрости о якобы афродизиатических запахах, часто используемых в виде духов. Строгие, формальные исследования, изучающие точную динамику этого взаимодействия, относятся к середине 20-го века.

Однако исследованиям запахов в целом хронически не уделяется должного внимания, особенно по сравнению с исследованиями зрения и слуха. Несмотря на то, что, по самым скромным оценкам, по крайней мере 12 процентов американцев в той или иной степени ощущали потерю обоняния еще до пандемии коронавируса со всеми его обонятельными последствиями. Алан Хирш, ведущий ученый в области обоняния из Фонда исследований обоняния и вкуса, предполагает, что это происходит из-за преобладающего в современной культуре убеждения, что обоняние в чем-то уступает другим нашим чувствам или не имеет значения для человеческого опыта.

Примечательно, что мы часто считаем, что у человека обоняние развито слабо по сравнению с другими животными, и это потому, что мы больше полагаемся на зрение и звук, чтобы ориентироваться в окружающей среде. На самом деле, обонятельный потенциал у нас не меньше, чем у большинства животных, просто мы недостаточно используем обоняние, чтобы отточить его.

Некоторые исследователи обоняния считают, что пандемия коронавируса и вызванная ею волна потери обоняния по всему миру привлечет в ближайшие годы больше внимания к проблемам обоняния, а вместе с этим и больше финансирования для тщательных исследований. В конце концов, около половины людей, недавно принявших участие в опросе с симптомами COVID, сообщили, что они также испытывали потерю обоняния в течение определенного времени, и около дюжины специалистов по обонянию предполагают, что по крайней мере у 10 процентов из них, вероятно, будет долгосрочная потеря обоняния. Это огромная новая группа населения, нуждающаяся в помощи.

Наука об обонянии настолько скудна, что мы определили рецепторы в носу и задней стенке горла, которые определяют молекулы запаха и посылают сигналы в мозг для создания ароматов, которые мы чувствуем, только в 90-х годах. И мы до сих пор пытаемся понять, как именно работает этот путь восприятия. Мы не знаем, например, почему определенная смесь молекул запаха в одной концентрации может пахнуть вкусно, а в другой — неприятно. Например, сыр: пармезан прекрасно пахнет в небольшой дозе, но в больших дозах он пахнет как рвота. Мы также не знаем, почему, например, наш мозг воспринимает запахи картофеля, огурцов и помидоров вместе как запах мертвой рыбы. Мы даже не знаем, сколько различных запахов мы можем различать, и что считается нормальным обонянием, не говоря уже о том, как эта сложная сенсорная система взаимодействует со сложностями секса и влечения.

Большинство из нас не обращают особого внимания на пересечение запаха и секса в нашей личной жизни, утверждает секс-педагог Лоуренс Сигел, потому что современная культура говорит нам, что телесные запахи отвратительны, и продает нам тонны средств, чтобы скрыть их. Поскольку большинство из нас старается игнорировать запах в большинстве аспектов нашей жизни, Боак утверждает, что влияние запаха на секс часто является подсознательным, и это, по его мнению, является частью того, почему людям с потерей обоняния так трудно признать и говорить о том, как наше состояние влияет на секс. «Трудно понять последствия потери чего-то, когда вы никогда не осознавали значимость этого», — объясняет он.

Более того, до относительно недавнего времени большая часть культурной и академической полосы, доступной для обсуждения секса и запаха, была посвящена теме феромонов. Хотя мы обычно используем это слово в разговорной речи для обозначения запахов, вызывающих влечение, Эйвери Гилберт, независимый исследователь запахов (в настоящее время он изучает аромат каннабиса), объясняет, что на самом деле речь идет о химических веществах, выделяемых животными, которые вызывают автоматические реакции у их собратьев. «Представьте себе половой феромон таракана», — говорит он. «Нанесите каплю на ватную палочку, и каждый самец таракана на вашей кухне прилетит к ней и попытается с ней спариться». Это похоже на заклинание, определяющее сексуальное поведение.

В середине 20 века исследования феромонов других животных вызвали любопытство по поводу того, испускают ли люди феромоны, сексуальные или иные, или реагируют на них. Несколько дразнящих исследований, включая знаменитый рассказ о синхронизации менструальных циклов у женщин после нескольких месяцев жизни в тесном помещении, позволили предположить, что да, и что это может играть роль в наших сексуальных решениях и переживаниях. Однако более поздние исследования показали, что это знаменитое исследование менструаций, как и другие, на самом деле было всего лишь результатом статистической аномалии. И что орган, который большинство животных используют для обнаружения феромонов, у человека является лишь рудиментом. «С научной точки зрения, идея человеческих половых гормонов — мертвая гипотеза», — утверждает Эйвери.

Но это не помешало ученым продолжать уделять внимание этой теме, а парфюмерам — продавать так называемые ароматы на основе феромонов, которые якобы гарантированно приведут объект ваших желаний в бешенство и привлекут его к вам.

Когда сперма пахнет горелыми вещами

Однако за последние пару десятилетий несколько исследований позволили получить некоторые многообещающие, хотя и в значительной степени предварительные, сведения о роли запаха в сексуальной привлекательности: Например, они предположили, что многие женщины носят одежду своих партнеров из-за увлечения их уникальными запахами. Женщины, нюхающие футболки незнакомых мужчин, считают запах парней с ДНК, близкой к их собственной, менее привлекательным, чем запах мужчин с более разнообразной или отдаленной ДНК. И что мужчины способны улавливать сексуальное возбуждение по запаху женского тела.

В 1990-х годах Хирш также обнаружил, что 17 процентов людей с потерей обоняния испытывают те или иные сексуальные дисфункции. Совсем недавно небольшая группа немецких исследователей обоняния — одна из немногих групп, интересующихся влиянием потери обоняния на секс, — провела серию исследований, в ходе которых выяснилось, что у мужчин, родившихся без обоняния, в течение жизни было меньше сексуальных партнеров, чем у мужчин с обонянием; то же самое не наблюдалось у женщин. Более высокая чувствительность к запахам коррелирует с большим сексуальным удовольствием, а у женщин — с большим количеством оргазмов. И что примерно у четверти людей с потерей обоняния сексуальное влечение снижено, а депрессия выражена сильнее, чем у других людей.

Рассматривая эти результаты через призму более широких теорий, несколько ученых собрали воедино цельные теории о роли запаха в человеческой сексуальности. В частности, исследователь запаха Рейчел Херц объясняет, что многие эволюционные психологи считают, что женщины используют запах как индикатор здоровья мужчины и его иммунной системы — может ли он обладать генами, которые дополняют ее собственные и, таким образом, передают преимущества потенциальному ребенку. И что мужчины меньше заботятся о запахе, а больше о внешности, потому что они хотят передать свои гены как можно большему числу фертильных женщин, а внешность является лучшим маркером женской фертильности. Это не означает, что запах не имеет никакого значения для мужчин или имеет первостепенное значение для женщин. Но это предлагает связное изложение роли запаха в сексе — и объяснение большей чувствительности к запаху, которую, как кажется, демонстрируют женщины во многих исследованиях.

Однако в этих масштабных теориях легко проделать дыры, если вспомнить, скажем, о культурно-исторической обусловленности того, что люди считают привлекательным, будь то визуально или ольфакторно. И когда мы признаем, что они не учитывают всю информацию, полученную в ходе исследований, например, то, что полная потеря обоняния оказывает большее влияние на способность мужчин строить отношения, чем на способность женщин.

Большинство исследователей, стоящих за горсткой влиятельных исследований, посвященных взаимосвязи запахов и секса, также признают, что они довольно слабые. Они опираются на небольшие выборки, часто взятые из групп студентов университетов, и не учитывают потенциальные сбивающие переменные, например, насколько привлекательным кому-то кажется обслуживающий персонал, который дает ему оценить запах, что может повлиять на то, насколько привлекательным он считает сам аромат. Хирш не знает ни одного исследования, которое пыталось бы оценить, как другие органы чувств людей влияют на их обоняние.

В большинстве исследований, посвященных влиянию потери обоняния, также не проводится различий между разными типами или опытом потери обоняния. Хотя сегодня мы склонны ассоциировать потерю обоняния с COVID-19, она может быть вызвана чем угодно — от обычной простуды до повреждения мозга и нейродегенеративных заболеваний. Частичная потеря обоняния может приглушить некоторые запахи, устранить способность распознавать другие, повысить чувствительность к другим, заставить вас почувствовать запах того, чего нет, или сделать некогда приятные ароматы неожиданно дурманящими. Точная перестановка ощущений в каждом конкретном случае различна. Частичная потеря обоняния кардинально отличается от полной потери — так же, как опыт жизни с потерей обоняния с рождения отличается от опыта приобретения потери обоняния позже, а постепенное развитие потери обоняния — это отличный опыт от потери части или всего обоняния сразу.

Сандра, например, отмечает, что в какой-то момент после потери обоняния у нее развилась паросмия — измененное обоняние, из-за которого сперма  «пахла как горелые вещи», вызывая реакцию отвращения.

Вдобавок ко всему, исследования, посвященные пересечению обоняния и секса, редко утруждают себя выяснением причинно-следственных механизмов между обонятельными проблемами и наблюдаемыми эффектами. Например, неясно, имеют ли некоторые люди с потерей обоняния меньше партнеров, меньше сексуального желания или находят меньше радости в сексе потому, что (как предполагают некоторые) они лишены жизненно важного сенсорного инструмента для интимной связи с другими людьми, или потому, что они просто невероятно озабочены тем, воняет от них или нет.

Единственное, что можно сказать определенно о взаимодействии между запахом и сексом, утверждает Сигел, это то, что «запах влияет на секс — но мы мало что об этом понимаем».

Наш избирательный нос

На самом деле, вероятно, не существует единого представления о том, как запахи влияют на секс, а значит, и о влиянии потери обоняния на нашу интимную жизнь. Хотя наука о запахах и сексе находится в полном беспорядке, мы знаем достаточно о сложности обоняния в целом, чтобы понять, что, по словам Хирша, «обонятельные способности у всех разные — существует широкий диапазон нормального восприятия запахов».

Для начала, наши различные генетические профили, вероятно, начинают нас всех с уникальных созвездий обонятельных рецепторов. Возможно, именно поэтому люди с определенными генами считают, что кинза пахнет мылом, например. По мере взросления все мы в разной степени оттачиваем свой физический потенциал; так как некоторые из нас больше ориентируются на обоняние, чем другие, запахи начинают оказывать большее влияние на нашу жизнь.

Кроме того, наш мозг фильтрует необработанную информацию о молекулах запаха через культурные мемы и личные воспоминания, чтобы интерпретировать запахи. Как объясняет Герц, лаванда на самом деле не является универсальным расслабляющим средством, но на Западе мы часто слышим, что это так, поэтому многие из нас принимают это представление, и таким образом наш мозг и тело воспринимают запах лаванды как расслабляющий. Аналогичным образом, Герц отмечает, что ранний исследователь сексуальности Хэвелок Эллис зафиксировал случай, когда женщина утверждала, что испытывает спонтанный оргазм всякий раз, когда чувствует запах кожи. Он утверждал, что это происходит потому, что ее ранний опыт мастурбации был связан с кожаным седлом, и поэтому ее мозг развил интенсивную, идиосинкратическую связь между кожей и сексуальным удовлетворением.

Как однажды написал Марк Гриффитс, психолог, изучающий аномалии поведения: «Запахи, которые вызывают сексуальное возбуждение, скорее всего, очень специфичны и, в некоторых случаях, странны или причудливы».

Это сочетание генетики, развития, культурных норм и личных склонностей означает, что некоторые люди придают запаху в сексе первостепенное значение — либо как источнику первоначального возбуждения, либо как ключевому элементу сенсорной обратной связи, которая способствует получению удовольствия во время секса. Для других это всего лишь один тонкий фактор из многих. А для других это вообще неважный фактор, даже если у них полностью сохранено обоняние. Некоторые люди, которые не настроены на запахи в положительном смысле, но особенно чувствительны к запахам, которые они воспринимают как негативные, например, запах задницы, могут даже получить сексуальную выгоду от потери обоняния.

Даже в рамках уникальной обонятельной системы и набора чувственных воспоминаний одного человека, Герц отмечает, что контекст и прайминг могут оказывать огромное влияние на то, как мы интерпретируем запахи. Сигел добавляет, что если попросить людей закрыть глаза, а затем несколько раз подряд помахать ароматическим соединением у них под носом, не говоря им, что это такое, или что это один и тот же запах, то каждый раз они улавливают в нем что-то другое и реагируют на него по-разному.

Джим Мэнсфилд, ученый, переживший потерю обоняния, также рассказывает, что раньше он «любил запах женщин», которые его привлекали. Но он также прекрасно понимал, что один и тот же запах «либо стимулирует, либо расслабляет меня, в зависимости от моего настроения и обстоятельств».

Что делать, если вы потеряли обоняние?

«Этот элемент субъективного опыта очень трудно преодолеть в исследованиях», — объясняет Сигел. А отсутствие достоверных результатов исследований не позволяет секс-педагогам, врачам, разбирающимся в проблемах обоняния, и защитникам пациентов дать мало четких и быстрых рекомендаций людям, которые считают, что потеря обоняния негативно повлияла на их сексуальную жизнь. «Я просто не знаю, что сказать этим людям», — говорит Келли.

Мэнсфилд говорит, что он, как и многие другие, сосредоточен на попытках вернуть обоняние. Но, как отмечает Хирш, на самом деле существует не так уж много проверенных методов лечения потери обоняния. Те, которые существуют, например, тренировка обоняния, когда несколько раз в день интенсивно нюхают концентрированные запахи, чтобы стимулировать выздоровление и/или переучить обонятельные схемы, возможно, стоит попробовать. А для людей с полной потерей обоняния из-за разрыва обонятельного нерва, а также ряда других нарушений, не существует никаких вариантов лечения. Даже люди, утверждающие, что они вернули себе обоняние, либо благодаря естественному восстановлению со временем, либо благодаря предполагаемому лечению, часто признают, что они не вернули себе полное, первоначальное обоняние.

Сандра говорит, что она просто пыталась справиться с неприятными искажениями запаха, которые появились после потери обоняния. Другие рассказывали мне, что они также просто приняли изменения в своей сексуальной жизни и просто жили с этим. Часто это означает отказ от секса и удовольствия в той или иной степени. «Мой интерес к сексу притупился почти до полного отсутствия», — говорит Дебора Макклеллан, которая постепенно теряла обоняние, начиная примерно с 2012 года. Она характеризует это притупление как «потерю простой радости».

Но все эксперты, с которыми я разговаривала, согласны с тем, что даже если потеря обоняния негативно сказывается на сексуальной жизни человека, и он смиряется с тем, что обоняние не вернется, это не значит, что он должен жить с ослабленным сексуальным желанием или удовольствием. Они просто должны переключить свое внимание на другие аспекты сексуального опыта, создавая новые возбуждающие ассоциации, воспоминания и петли обратной связи, которые возбуждают их и увлекают в сексуальный момент.

Диа Кляйн, комик, которая родилась без обоняния, подчеркивает, что у нее сильное сексуальное влечение и прекрасная сексуальная жизнь, полностью основанная на не-ольфакторных воспоминаниях и эротических ассоциациях. «Ощущение усов моего партнера, то, как он целует мою шею, тембр его голоса», — говорит она, и все это возбуждает ее. «То, что он чинит посудомоечную машину, заводит меня гораздо больше, чем то, как я представляю себе запах его рубашки».

«Когда у вас нет чего-то, например, полноценного обоняния, — подчеркивает Кляйн, — либо потому, что у вас его никогда не было, либо потому, что вы его каким-то образом потеряли, — вы или ваше тело придумает способ его компенсировать». До тех пор, пока вы не будете зацикливаться на том, чего вам не хватает, то есть.

Боак из «Пятого чувства», группы по защите прав людей с расстройствами обоняния, разделяет это мнение. По его словам, «отсутствие возможности почувствовать запах своей девушки — это то, по чему я скучаю больше всего», когда у меня нет обоняния. «Это чувство потери не уменьшилось со временем». Но, по его словам, хотя раньше он не был человеком, ориентированным на тактильные ощущения, теперь он научился ценить прикосновения. Теперь, говорит он, «простая рука на плече может нести в себе столько смысла. Она даже может быть электрической».

Переписать наше чувство влечения и возбуждения, чтобы восполнить то, что мы, как нам кажется, потеряли из-за нарушения обоняния — или любой другой сенсорной проблемы — непросто. Это требует времени. Честно говоря, я и сам все еще работаю над этим, постепенно пытаясь понять, что в сексе для меня сейчас ощущается по-другому, на какие чувства я опираюсь в интимные моменты, а на какие нет, и на какие ощущения я мог бы попытаться опереться в дальнейшем.

Но это не должно быть одиночеством или утомительной работой. «Это может быть путешествием в исследовании с другим человеком», — говорит Герц. «Вы можете работать со своим партнером, чтобы исследовать близость по-новому».

Или, говоря иначе, потеря запаха может быть разрушительной на многих уровнях, сексуальном и не только. Но за этим опустошением скрывается приглашение: узнать больше о том, как мы переживали секс, и рассмотреть все новые способы, которыми мы могли бы исследовать его в будущем. Если я думаю об этом таким образом, моя потеря обоняния начинает казаться почти освобождающей и захватывающей. Даже если в целом это по-прежнему полный отстой.

Эссе Марка Хэя.

Никто не заботился об обонятельных исследованиях, пока пандемия, случающаяся раз в жизни, не уничтожила наше обоняние.

Чуть более пяти лет назад, слушая, как друзья жалуются на подавляющий аромат стоящей рядом лимонной свечи, я понял, что не только не чувствую этого запаха, но и не могу вспомнить, когда в последний раз чувствовал запах цитрусовых. Более того, я не мог вспомнить, как должен пахнуть цитрус.

Вполне ошарашенный, я решил начать делать маленькие, тайные заметки каждый день о том, что я чувствую по сравнению с тем, что другие люди говорят, что они чувствуют. Вскоре я понял, что постепенно теряю обоняние. Я до сих пор не знаю, почему. Потеря обоняния — это возможный, но недостаточно изученный симптом прогрессирующего неврологического расстройства, с которым я живу с детства, хотя мне еще предстоит точно установить эту связь. Но какова бы ни была причина, по мере ухудшения обоняния я постепенно понял, что обонятельные расстройства — это не просто незначительное неудобство. Это серьезное нарушение того, как я и многие другие люди воспринимают и ориентируются в окружающем мире.

В самом обыденном случае потеря обоняния нарушает нашу способность воспринимать приятные ароматы или вкус пищи. Фактически, многие люди с потерей обоняния полностью теряют интерес к еде, называя прием пищи скучным занятием. Крисси Келли, страдающая потерей обоняния, и основатель группы защитников пациентов с нарушениями обоняния AbScent, добавляет, что последствия обонятельных проблем могут быть еще более глубокими. «Обоняние тесно связано с нашим самоощущением», — говорит она. «Подумайте о запахе вашего дома, вашей кровати, ваших детей. Без запаха наш опыт существования становится плоским». Поэтому, потеряв частично или полностью обоняние, легко впасть в общую депрессивную спираль.

С потерей обоняния исторически было трудно справиться, потому что медицинские эксперты долгое время считали хронические и тяжелые обонятельные расстройства относительно редкими — чаще всего они встречаются у пожилых людей и тех, кто имеет гораздо более серьезные проблемы со здоровьем. Поэтому на протяжении десятилетий лишь немногие исследователи занимались изучением проблемы потери обоняния и ее каскадного воздействия на жизнь людей, и лишь немногие медицинские работники получали значимое образование в этой области.

Но в первые дни 2020 года небольшая группа исследователей обоняния начала получать тонны звонков и электронных писем от врачей со всего мира, которые сообщали о массовом увеличении числа пациентов, страдающих от внезапных и серьезных проблем с обонянием, и просили помочь разобраться, что происходит и как с этим справиться. Прошло два года, и теперь мы знаем, что потеря обоняния является одним из наиболее характерных и распространенных симптомов COVID-19. Согласно последним исследованиям, по меньшей мере половина людей с симптомами Ковида в той или иной степени испытывают его. Часто это первый явный признак или единственный серьезный симптом заболевания.

Для большинства людей эта волна потери обоняния — всего лишь еще одна строчка в летописи боли и страданий пандемии. Но многие ученые, изучающие обоняние, видят в этом массовом несчастье и положительную сторону: острая потребность общественного здравоохранения в понимании динамики этой беспрецедентной и, вероятно, непреходящей проблемы вызвала всплеск интереса к давно игнорируемой области исследований и новое финансирование. А размер и характер контингента пациентов Covid открыли новые и многообещающие возможности для исследований.

«Очевидно, что нет ничего хорошего в том, что кому-то пришлось потерять обоняние», — подчеркивает Алан Хирш, врач из Фонда лечения и исследования обоняния и вкуса в Чикаго. «Но в результате этой пандемии мы можем гораздо лучше понять механизмы обоняния и то, как лечить потерю обоняния в целом». В том числе, возможно, и мои собственные странные обонятельные проблемы.

Хотя люди с потерей обоняния исторически ощущались как изолированные отклонения, даже в доковидную эпоху проблемы с обонянием были довольно распространены. Потеря обоняния — типичный симптом респираторных вирусов, таких как простуда, а также отличительная черта ранней стадии болезни Альцгеймера, болезни Паркинсона и других нейродегенеративных заболеваний. Травма головы, носовые полипы и старение также могут вызывать ту или иную степень потери обоняния.

Однако Памела Зильберман из Североамериканской ассоциации обоняния и вкуса, другой группы по защите прав пациентов с потерей обоняния, отмечает, что врачи не проводят регулярный мониторинг обоняния. И если люди часто регистрируют аносмию — полную и часто внезапную потерю обоняния, и сообщают об этом врачам, то они гораздо реже говорят о гипосмии — частичной потере обоняния, особенно если она незначительна или наступает постепенно. Тем не менее, по общему мнению, гипосмия встречается гораздо чаще, чем аносмия. Таким образом, мы никогда не могли получить четкий и значимый снимок масштаба проблемы.

Запах, утраченный из-за вирусов, также обычно возвращается по мере уменьшения заложенности носа и воспаления. Аналогичным образом, запах, потерянный из-за полипов и других препятствий, обычно возвращается после простой процедуры по устранению закупорки. Эти легкие очевидные решения в сочетании с отсутствием активного мониторинга обоняния долгое время заставляли многих медицинских экспертов недооценивать распространенность потери обоняния в целом и списывать хронические и тяжелые случаи, в частности, как относительно редкие.

«Наше общество склонно рассматривать обоняние как слабое чувство», — добавляет Хирш. Мы редко осознаем его так же, как зрение, слух и осязание. Мы также не считаем обоняние наименее развитым чувством, полагая, что оно более важно для мордатых животных, таких как собаки (на самом деле наши носы работают примерно так же хорошо, как у большинства животных. Большинство людей просто не умеют оттачивать или использовать свои скрытые сенсорные способности).

Обоняние «исторически было очень пограничной темой для исследования», — говорит Хирш. «Не так много людей тратят на это свою жизнь». А те, кто занимается, часто испытывают трудности с финансированием своих исследований.

Исследования, которые удалось провести за последние два десятилетия, показали, что обоняние гораздо сложнее, чем многие из нас думают. Конечно, все кажется простым: рецепторы в нашем носу и задней стенке горла улавливают молекулы запаха в воздухе и с помощью всего лишь одного нерва посылают сигнал в мозг, который преобразует эту информацию в обоняние. Но мы узнали, например, что высокая и низкая концентрация одной и той же молекулы может восприниматься как радикально разные запахи. Что наш мозг не просто смешивает различные молекулы запаха, как смесь красок, а преобразует их в, казалось бы, не связанные между собой запахи. И что порядок, в котором рецепторы обоняния улавливают молекулы запаха, может оказывать огромное влияние на то, что мы на самом деле чувствуем. Различные генетические и экологические факторы, а также личный опыт приводят к тому, что у каждого из нас развивается уникальная чувствительность к определенным запахам или их интерпретация.

Это объясняет, почему, скажем, старая заплесневелая рубашка может пахнуть для вас тонко и приятно, а для всех остальных — прогоркло. Они также объясняют, почему даже два человека, у которых по одной и той же причине развивается частичная потеря обоняния (которая обычно влияет на нашу способность обнаруживать или интерпретировать конкретные запахи, а не ослабляет нашу способность чувствовать запахи в целом), могут испытывать совершенно разные ощущения.

Однако многочисленные пробелы в нашем понимании механизмов восприятия запахов оставляют нам мало конкретных идей о том, как бороться с различными, часто идиосинкразическими, проявлениями потери обоняния. На конференции 2020 года, посвященной этой теме, было отмечено, что существует мало разработанных методов лечения длительных и серьезных проблем с обонянием, а те, что существуют, на самом деле не подкреплены большим количеством надежных и значимых исследовательских данных. Наши представления об обонянии настолько скудны, что эксперты до сих пор спорят о том, сколько именно запахов физически способен различать человек. Одни исследователи говорят, что их около 10 000, другие — что около 1 триллиона.

Прошлые попытки глубже изучить суть разнообразных проблем с обонянием и найти эффективные способы их лечения часто наталкивались на удручающую логистическую стену, объясняет Джей Пиччирилло, профессор отоларингологии в Медицинской школе Вашингтонского университета в Сент-Луисе. «Пациенты, с которыми мы работали, часто не знали точно, когда они потеряли или начали терять обоняние. Мои прошлые исследования были посвящены потере обоняния после вирусной инфекции. Но мы редко знали, какой именно тип вируса поразил каждого конкретного пациента. Поэтому наши пациенты были солянкой».

«Клинические исследования уже много лет идут на автопилоте», — утверждает Эйвери Гилберт, независимый исследователь обоняния. «Почти ни одно недавнее исследование не проливало свет на механизмы обоняния и не изучало возможные [новые] методы лечения потери обоняния».

В начале 2020 года, когда исследователи обоняния начали осознавать влияние Covid на обоняние, они заговорили о том, как они могли бы скоординировать усилия и ресурсы, чтобы начать копать в этом вопросе. Валентина Парма из Центра химических чувств Монелла, одного из немногих заметных центров обонятельных исследований, говорит, что изначально она ожидала краткосрочного диалога между 50 ведущими специалистами. Но к февралю эти разговоры вылились в формализованное сотрудничество — Глобальный консорциум хемосенсорных исследований, в который вошли специалисты из сторонних, но важных областей, таких как нейробиология, чтобы быстро продвигать исследования влияния Ковида на обоняние, вкус и многое другое.

«У нас люди общаются каждый день, делятся тем, что они знают», — говорит Парма. В настоящее время у них более 700 активных членов, которые «действительно пытаются работать в разных областях, чтобы добиться успеха».

По мере того, как в 2020 году связь между Ковидом и потерей обоняния укреплялась — и особенно когда стало ясно, что значительная часть пациентов, похоже, страдает от длительных, потенциально постоянных проблем с обонянием даже после первоначального выздоровления от Ковида — в эту область начали поступать новые средства.

По оценкам экспертов, от 10 до 20 процентов людей, у которых развились обонятельные симптомы Ковида, будут иметь некоторую длительную потерю обоняния. На то, чтобы подвести точные итоги по необратимым повреждениям, могут уйти годы, поскольку исследователи знают, что восстановление органов чувств может быть медленной игрой в пятнашки. Но как бы ни развивались события, Хирш отмечает, что появление «огромной новой группы людей — много молодых людей с долгой жизнью впереди — которые могут реагировать на новые лекарства, направленные на устранение хронической потери обоняния», также привлекло внимание большой фармацевтической компании с ее глубокими карманами и опытом разработки лекарств.

Сообщается, что парфюмерная и пищевая промышленность также начинают изучать новые исследования инструментов и методов, которые могут помочь им привлечь покупателей с гипо- и аносмией. Хотя пока неясно, сколько средств эти отрасли вложат в решение проблемы, они добавляют существенный источник долларов и особый набор экспертных знаний к всплеску обонятельных исследований в эпоху пандемии.

Неудивительно, что большинство исследований, начатых после пандемии, направлены на то, чтобы выяснить, как именно новый коронавирус воздействует на обонятельную систему, что происходит с пациентами с течением времени и на какие методы лечения реагирует эта конкретная группа населения. Гилберт скептически относится к тому, насколько полезными будут эти исследования, как для пациентов с Ковидом, так и в целом. Парма признает, что 2есть тонна людей, которые за одну ночь стали так называемыми «экспертами» в этой области», в основном для того, чтобы позиционировать себя для продажи сомнительных лекарств этому огромному и часто отчаявшемуся контингенту пациентов на основе порой неубедительных данных.

Но большинство специалистов в области обоняния считают, что исследования, ориентированные на Covid, позволят понять механизмы обоняния в целом — и найти новые подходы к лечению широкого спектра обонятельных проблем. Примечательно, что ученые до сих пор не уверены в том, как именно Covid вызывает потерю обоняния; возможно, болезнь одновременно делает несколько вещей, способных повлиять на обоняние, и все они немного отличаются друг от друга. Однако, по общему мнению, многие случаи потери обоняния, связанные с Ковидом, являются результатом повреждения не рецепторов обоняния или обонятельного нерва, а клеток, которые обеспечивают их структурную поддержку. Повредите эти клетки достаточно сильно или достаточно долго, и вы можете окончательно повредить рецепторы и сами нервы. Хотя, возможно, для стороннего взгляда это немного странный подход, это поразительное новое понимание того, как работает наша обонятельная система, и способа потери обоняния, который мало кто из исследователей рассматривал до этого.

Стремление вылечить потерю обоняния, связанную с Ковидом, также подвергло тщательному анализу устоявшиеся, но недостаточно изученные подходы к лечению других обонятельных проблем. Пиччирилло и его коллеги, например, изучают эффективность «тренировки обоняния» — подхода, впервые примененного более десяти лет назад, при котором пациенты с потерей обоняния регулярно вдыхают концентрированные запахи, например, масло перечной мяты, чтобы попытаться стимулировать свою обонятельную систему, укрепляя то, что от нее осталось, или стимулируя регенерацию. Этот метод является основным для лечения людей с самыми разными проблемами обоняния. Другие институты также начали исследовать новые методы лечения, например, использование омега-3 жирных кислот для ускорения заживления клеток носа. Даже если они не будут успешными, отмечает Пиччирилло, некоторые из этих исследований могут дать дальнейшее понимание того, как работает наша обонятельная система — и как мы можем потенциально улучшать ее в будущем.

«Пациенты Covid-19 не создают тех же проблем, с которыми мы сталкивались в предыдущих исследованиях», — отмечает Пиччирилло. «Все эти пациенты точно знают, когда и почему они потеряли обоняние. Поэтому использование их в качестве подопытной группы для новых и старых методов лечения может дать особенно надежные результаты».

На более фундаментальном уровне, добавляет Парма, исследователи начали говорить о том, как решить проблему ограниченной способности измерять потерю обоняния у отдельных людей, учитывая отсутствие четких исходных данных об их уникальных обонятельных возможностях до того, как Ковид попал им в носовую полость. Центр Монелла, а также другие учреждения пытаются использовать эти разговоры и общее повышение уровня осведомленности врачей о потере обоняния и ее влиянии на пациентов, чтобы запустить программу, которую они называют SCENTinel, которая включит экспресс-тест на обоняние в ежегодный медосмотр людей, постепенно накапливая богатый массив данных для использования в лечении отдельных людей — если не для изучения обоняния в целом.

Источник

Нервы в носовой полости посылают сигналы в мозг, чтобы предупредить нас о том, что мы чувствуем запах. С возрастом наше зрение, слух и обоняние ослабевают. Когда мы теряем способность отличать один запах от другого, скажем, ваниль от корицы, это может быть ранним признаком деменции или болезни Паркинсона, говорится в исследовании 2018 года в журнале Current Asthma and Allergy Reports и в исследовании 2016 года в журнале Neurology.

Мы можем временно потерять обоняние, например, из-за вирусной инфекции, такой как простуда, грипп или COVID-19, но обычно оно возвращается. Плохая идентификация запахов у взрослых — способность отличать один запах от другого по сравнению с общей способностью чувствовать запахи — была связана со значительным увеличением риска развития деменции, согласно исследованию, опубликованному в 2020 году в журнале Frontiers in Neuroscience.

Ранняя диагностика

Потеря способности определять запахи свидетельствует о дисфункции участка мозга, отвечающего за определение и называние запахов, говорит Деванджер П. Девананд, профессор психиатрии и неврологии Медицинского центра Ирвинга Колумбийского университета. Но в настоящее время проводятся дополнительные исследования.

«Мы недостаточно знаем о том, как изменения в обонянии могут повлиять на общий риск для человека», — говорит Деванд. Около 4 процентов населения с детства не могут определять запахи, но это не имеет никакого отношения к деменции, добавляет он.

Когда пациент замечает снижение способности определять запахи, Девананд предлагает ему пройти тест, включающий 12 образцов ароматов; его просят определить такие запахи, как пицца, яблоко, кофе и бензин. По его словам, тесты обычно проводятся, когда пациент или члены его семьи замечают легкие нарушения памяти и идентификации запахов. Если кто-то плохо справляется с тестом на определение запахов и демонстрирует потерю памяти во время тестирования, это может послужить толчком к дальнейшему тестированию для подтверждения диагноза. По его словам, если пациент получил хорошие результаты по тесту на идентификацию запахов и нормальные по тесту на память, он может подождать и пройти дальнейшее обследование или, если он все еще беспокоится, пройти дальнейшее обследование.

Хотя от деменции или болезни Паркинсона нет лекарств, тест на определение запаха может привести к ранней диагностике. По словам Йоханнеса Райзерта, преподавателя филадельфийского Центра Монелла, независимого некоммерческого научного института, занимающегося исследованием вкусовых и обонятельных ощущений, врач, специализирующийся в области уха, носа и горла, может рассмотреть ткани носа пациента под микроскопом и найти признаки болезни Альцгеймера или другого вида деменции. Поскольку ухудшение обоняния предшествует другим симптомам, говорит он, «это может привести к более ранней диагностике».

Ранняя диагностика «невероятно важна», — говорит Хизер Снайдер, вице-президент по медицинским и научным связям Ассоциации Альцгеймера. Она позволяет людям составить планы по медицинскому обслуживанию и личным финансам. Участие в клинических испытаниях более реально на ранних стадиях заболевания, а участие в испытаниях дает пациентам доступ к новым методам лечения, «которые могут быть уместны на более ранних стадиях заболевания», — говорит она.

Членам семьи полезно знать о диагнозе, потому что поведение некоторых пациентов с деменцией меняется, говорит Девананд. «Члены семьи очень расстраиваются, когда не понимают, что происходит именно это». Те, кто теряет способность различать запахи, должны поговорить с врачом, который серьезно отнесется к их беспокойству и проведет дальнейшее расследование, говорит он.

Отсрочить прогрессирование?

«Не существует установленного способа отсрочить наступление деменции. Есть вещи, которые люди могут делать, и которые могут иметь очень небольшой эффект», — говорит Девананда, особенно регулярные физические упражнения, средиземноморская диета и стимулирование работы мозга.

«Физические упражнения и фитнес также важны. Мы не знаем, снижает ли улучшение физической формы, которое, как было показано, оказывает небольшое влияние на когнитивные показатели, риск мелких или мини-инсультов в головном мозге, или это более специфично для снижения риска развития болезни Альцгеймера», — говорит Девананда.

По словам Кэролин Фредерикс, невролога из Йельского медицинского университета, в частности, в рекомендациях говорится о необходимости 30 минут умеренно интенсивных физических упражнений по крайней мере три дня в неделю. По ее словам, исследования, показавшие пользу для когнитивных функций, были основаны на таких упражнениях, которые заставляют вас тяжело дышать и заставляют ваше сердце работать.

По словам Фредерикс, средиземноморская диета также помогает в познании. Она советует своим пациентам питаться так, как если бы они отдыхали на побережье Италии — много рыбы, нежирных белков, бобов, овощей, содержащих белок, фруктов и темной листовой зелени, «которая, похоже, имеет особые преимущества для сохранения когнитивных функций». «И оливковое масло вместо сливочного, и цельное зерно», — говорит она. «На самом деле это вовсе не ограничительная диета, а скорее стиль питания, который, похоже, действительно полезен для мозга».

Опять же, говорит Девананда, неясно, снижает ли польза от этой диеты риск небольших инсультов, которые возникают со старением и могут повлиять на познание, или же диета напрямую предотвращает или отсрочивает болезнь Альцгеймера.

Хотя были проведены исследования, связанные с играми для мозга, все, что люди делают, чтобы упражнять свой мозг, бросать ему вызов и повышать мозговую активность, «помогает снизить вероятность диагностирования этого заболевания», — говорит он. Изучение новых навыков, поддержание активности мозга и общение способствуют познанию. Упражнения для мозга «накапливают когнитивные резервы. У вас появляется больше интеллектуальных способностей, которые компенсируют потерю памяти, с которой вы столкнулись», — говорит Девананд. «Это действительно способ повысить вашу устойчивость к болезни».

Лекарства, одобренные для лечения болезни Альцгеймера, улучшали когнитивные способности, включая выполнение тестов на память, в очень небольшой степени по сравнению с плацебо в клинических испытаниях, говорит Девананд, ссылаясь на недавнее исследование, опубликованное в июне 2021 года в журнале Neuropharmacology. Однако препараты, используемые для лечения болезни Альцгеймера, по его словам, «не меняют долгосрочного течения болезни».

По его словам, спорный препарат адуканумаб, получивший ускоренное одобрение Управления по контролю за продуктами и лекарствами США, в двух исследованиях показал, что уменьшает накопление бляшек в мозге, но клинические измерения показали небольшой эффект в одном исследовании и отсутствие эффекта в другом. Медицинские практики, включая клинику Девананда, Кливлендскую клинику и Систему здравоохранения Маунт Синай в Нью-Йорке, заявили, что не будут назначать этот препарат.

Источник

Состояние, называемое паросмией, поражает до 10% людей, получивших COVID-19, говорят исследователи.

Представьте себе, что вы откусываете кусочек любимой конфеты, а на вкус чувствуете только мусор. Насыщенный, дерзкий вкус кофе сменяется сигаретным дымом. Одна женщина из округа Колумбия говорит, что именно это она испытывает спустя несколько месяцев после заражения COVID-19.

Паросмия — так называется этот симптом после длительного приема COVID. Это состояние, при котором ваше обоняние искажается, что также влияет на вкус. Врачи говорят, что этим заболеванием страдают до 10% людей, заразившихся вирусом.

«Все вокруг приобрело ужасный вкус… как гниющий мусор. Это ужасно», — говорит Коллин Херрманн.

Херрманн сказала, что в феврале 2021 года у нее была легкая форма COVID. Когда инфекция прошла, она потеряла чувство вкуса и обоняния. Но когда вкус вернулся, все пошло наперекосяк.

Ее любимые блюда вдруг приобрели другой вкус.

«Я очень люблю красный перец, зеленый перец, желтый перец, а на вкус они напоминают смесь мокрой собаки и грязных носков», — говорит она. «Я открыла свое абсолютно любимое вино, попробовала его, а оно на вкус как трава».

В поисках разгадки мать из Саут-Райдинга, штат Вирджиния, нашла на Facebook группу поддержки с историями тысяч таких же, как она, людей.

«В этой группе есть люди, которым пришлось лечь в больницу и им вставили  питательные трубки, потому что они не могут есть, потому что их вкус так искажен. Это может быть очень тяжело», — говорит Херрманн.

«Это очень одиноко, изолированно и разочаровывает, потому что люди не понимают ее последствий», — говорит доктор Даниэль Рид, сотрудник всемирно известного Центра химических чувств Монелла в Филадельфии.

Рид изучает это явление, но говорит, что ученые до сих пор не знают, чем оно вызвано.

«Это похоже на то, как будто переключатель выключается с помощью запаха. А потом, когда переключатель начинает включаться и люди начинают выздоравливать, он возвращается неправильно», — сказал Рид.

Никто не может точно сказать, как долго будут длиться симптомы, но, похоже, это состояние временное.

«Надежда есть. Многим людям становится лучше, и они возвращаются к тому состоянию, в котором были раньше», — сказал Рид.

По словам Рида, большинство людей полностью выздоравливают в течение года.

Херрманн сказала, что она надеется, что все скоро придет в норму, и она сможет снова наслаждаться любимыми блюдами и ходить на ужин, не мучаясь от своих вкусовых рецепторов.

«Для меня прошло семь месяцев, и это довольно долго. Ты вроде как, знаешь, уже вроде как смирился с этим, по крайней мере, мысленно… Но вот мы здесь», — сказала она.

Херрманн сказала, что хочет поделиться своей историей, чтобы другие знали, что они не одиноки, пока исследователи докапываются до причин этого необычного побочного эффекта.

По словам исследователей, кофе, шоколад, яйца и мясо являются распространенными триггерами для людей с паросмией.

Но даже такие простые вещи, как хлеб и вода, могут стать проблемой для некоторых.

Лекарств для лечения этого заболевания не существует, но некоторые врачи рекомендуют терапию запахами, при которой пациент нюхает различные ароматы, чтобы попытаться вызвать поврежденные нервы в носу и переучить мозг.

Источник

Когда дело доходит до тренировки мозга, обоняние — это, возможно, последнее, что, по вашему мнению, может улучшить его работу. Изучать новый язык или читать больше книг – конечно. Но обоняние?

Между тем, наша обонятельная система – одна из самых пластичных систем вашего мозга. Нейропластичность описывает, как мозг гибко адаптируется к изменениям в окружающей среде или при травмах.

Если мы стимулируем мозг новыми навыками и умениями, то его нервные структуры укрепляются и это усиливает адаптивные способности мозга, тем самым сохраняя его молодость.

Наша система обоняния особенно хорошо умеет и обновляться, и ремонтировать себя. Так, например, обонятельные клетки недавно были использованы для пересадки человеку при травме спинного мозга (Nakhjavan-Shahraki et al., 2018).

Помните поговорку что «нервные клетки не восстанавливаются»? Обонятельная система – одно из исключений: люди получают новые обонятельные нейроны каждые три-четыре недели на протяжении всей своей жизни, а не только во время развития ребенка. Эти сенсорные нейроны располагаются на слизистой носа, где они собирают находящиеся в воздухе химические вещества и посылают сигналы активности прямо в мозг. Если бы не эта постоянная регенерация сенсорных клеток в вашем носу, мы бы прекратили распознавать запахи уже после первой простуды.

С возрастом эта способность ослабевает, как и наше обоняние. Обонятельные характеристики снижаются примерно к 70 годам, так как регенерация обонятельных нейронов замедляется. Однако этот процесс возрождения никогда не прекращается полностью. Тренировка обоняния помогает замедлить этот спад и предлагает отличный способ повысить пластичность вашего мозга.

Недавние исследования показывают (Frasnelli et al., 2009), что обонятельные способности к восприятию запахов ассоциируется с утолщением коры головного мозга. И, наоборот: у людей, потерявших обоняние, ученые наблюдают уменьшение коркового вещества в областях, участвующих в обработке запаха.

Возник вопрос: можно ли изменить свой мозг, тренируя обоняние? Группа канадских ученых под руководством Фраснелли в 2019 году экспериментально установила (Al Aïn et al., 2019), что интенсивная тренировка в течение шести недель приводит к существенным структурным изменениям в некоторых регионах мозга.

Участники выполняли каждый день в течение 20-30 минут три задачи:

Задача по определению интенсивности: участники должны были расположить 16 образцов запаха по уровню концентрации, от самой слабой к самой большой.

Задача по идентификации: 11 образцов знакомого участникам аромата были смешаны с различным содержанием лимонного аромата, и надо было расположить их в порядке – где больше лимона и где меньше.

Задача определения: в половине из 14 пробирках был знакомый аромат, смешанный с другими ароматами, а в другой половине – были совершенно другие ароматы. Задача была определить, в каких пробирках есть целевой аромат.

Ответы фиксировались на точность и скорость. Такая интенсивная обонятельная тренировка привела к общему улучшению обоняния. Кроме того, усиление обонятельных навыков не ограничивалось только тем, что тренировалось, но также развило другие обонятельные способности. Так, в общем снизился порог обнаружения запаха, так называемая «тонкость обоняния», повысилась точность распознавания запаха, улучшилась идентификация запаха, то есть определение, какое из этих нескольких описаний аромата правильное. Также улучшилась свободная идентификация запаха.

Устарело представление о том, что наша система восприятия мира пассивна и мы лишь получаем сигналы из мира, которые он нам посылает. Как только мы улучшаем свое восприятие, например, обоняния, как мы тут же начинаем воспринимать мир иначе. Без преувеличения можно сказать, что тренированное обоняние позволяет взаимодействовать с миром иначе. Возможно, именно в обонянии содержится ключ к дверям на вашем пути.

Отредактированный период статьи Анны-Софии Барвич, известного специалиста по обонянию.

Barwich, A-S. (2020). How smell training can change your brain in six weeks—and why it matters. Neo. Life, August 2020. https://neo.life/2020/08/mind-your-nose/

Nakhjavan-Shahraki, B., Yousefifard, M., Rahimi-Movaghar, V., Baikpour, M., Nasirinezhad, F., Safari, S., Yaseri, M., Moghadas Jafari, A., Ghelichkhani, P., Tafakhori, A., & Hosseini, M. (2018). Transplantation of olfactory ensheathing cells on functional recovery and neuropathic pain after spinal cord injury; systematic review and meta-analysis. Scientific Reports, 8(1), 325.

Frasnelli, J., Lundström, J. N., Boyle, J. A., Djordjevic, J., Zatorre, R. J., & Jones-Gotman, M. (2009). Neuroanatomical correlates of olfactory performance. Experimental Brain Research, 201(1), 1–11.

Al Aïn, S., Poupon, D., Hétu, S., Mercier, N., Steffener, J., & Frasnelli, J. (2019). Smell training improves olfactory function and alters brain structure. NeuroImage, 189, 45–54.

Алекс Маккатчан была здоровой, только что начавшей работать врачом, когда подхватила коронавирус в больнице Мельбурна. Прошло больше года, а она все еще страдает, и научные данные, пытающиеся объяснить причину этого, вызывают тревогу.

Большинство людей полагают, что, когда первые симптомы ослабевают, вирус просто исчезает через пару недель. Но теперь есть подозрение, что он может сохраняться в какой-то форме в теле и мозге, вызывая дополнительные повреждения, которые могут не проявляться годами. И есть миллионы людей, которые могут быть уязвимы.

27-летняя Маккатчан сидит в первом ряду, наблюдая за тем, как ученые приоткрывают завесу над судьбой «долгого Ковида». Она познакомилась с нейробиологом Лией Бошамп в 2012 году, когда обе готовились к поступлению на первый курс Мельбурнского университета.

Женщины стали лучшими подругами и жили в одном доме, будучи аспирантками. Сейчас они находятся по обе стороны от одного из самых распространенных и продолжительных симптомов Ковида — нарушения обоняния и вкуса: одна страдает от пережитого, а другая изучает долгосрочные последствия.

«Зная таких людей, как Лиа, я знаю, что, скорее всего, у таких людей, как я, будут какие-то долгосрочные заболевания, которые им не повезет получить», — говорит Маккатчан. «Я могу заболеть болезнью Паркинсона в 50 или 60 лет. Мы просто не знаем, что произойдет».

Целью коронавируса является белок на поверхности клеток, выстилающих дыхательные пути — от носа до самых дальних отделов легких. Внутри носовой полости клетки, которые поражает коронавирус, находятся рядом с нервами, которые сообщают мозгу об обнаружении запахов.

«Эта область носа очень интересна», — говорит Бошамп. «Это область тела, где центральная нервная система подвергается воздействию окружающей среды, что делает ее особенно уязвимой».

Поскольку Covid влияет на множество различных областей мозга и функций, таких как память, он может предрасполагать людей к нейродегенеративным заболеваниям, таким как болезнь Альцгеймера и Паркинсона. В течение десятилетий после масштабной пандемии испанского гриппа 1918 года наблюдался всплеск случаев болезни Паркинсона.

По словам Бошампа, если подобный эффект возникнет после появления Ковида, это может привести к разрушению систем здравоохранения.

«Мы стараемся прислушиваться к этим тревожным сигналам, потому что не хотим быть застигнутыми врасплох», — говорит она. «Мы должны быть действительно готовы. И единственный способ сделать это — продолжать изучать ее и готовиться как можно лучше».

Интересно, что ранние проявления болезни Паркинсона и Альцгеймера также касаются обоняния. Поэтому тренировка обоняния может быть защитой от нарушений работы мозга.

Источник