Как вы думаете – картина в начале статьи написана человеком, или сгенерирована на компьютере? Как от ответа на первый вопрос изменится ваша эстетическая оценка картины, и представляет ли она из себя художественную ценность? В апрельском номере журнала Behavioral and Brain Sciences вышла большая статья о понимании и оценке искусства, с точки зрения нейронауки. Статья сопровождается комментариями 27 ученых. У меня только сейчас дошли руки пробежаться по статье, чтобы понять, в какие дебри мы сунулись с исследованием искусства, с помощью ай-трекера.
В этом вопросе, как впрочем, и во всех других, как минимум, два лагеря: одни говорят, что наши эстетические предпочтения имеют биологическую основу, и очень мало, а то и вовсе не зависят от других условий. Другие утверждают, что исторические, культурные и прочие факторы являются неотделимо важными. Истина лежит где-то посередине, но где эта середина, неизвестно.
Авторы статьи, норвежский и австралийский ученые (Bullot & Reber, 2013) выдвигают модель, объединяющую эти два подхода. Вкратце, модель рассматривает предмет искусства как артефакт, который оценивается тремя модулями оценки искусства. Контекстные знания – исторические и культурные необходимы для понимания искусства. Вот эта модель:
Эта модель, конечно же, не совершенна, но породила дискуссию, которая даже более интересна. В статье поднимается и любопытный разговор об эстетизме подлинников, поделок и похожих картин. Эта тема пересекается с другой, поднятой еще Данто, о том, что как просто вещь может стать предметом искусства (Danto, 1981).
Кроме культурных, есть еще десятки биологических факторов: так, один из них, который определяет эстетическое предпочтение – легкость понимания смысла. Некоторые эксперименты показали, что картины, которые можно понять, но для этого требуется время, кажутся более осмысленными, в сравнении с картинами, на которые достаточно одного взгляда, чтобы понять. Когда понимание происходит, наш мозг чрезвычайно рад этому и присваивает более высокую эстетическую оценку.
В одном исследовании ученые показывали участникам эксперимента в камере томографа 200 абстрактных картин. Людям сказали, что половина картин из музея, а другая – сгенерированная на компьютере. В самом деле так и было, но ученые меняли «происхождение» картин, и люди видели в половине случаев не то, что было сказано. Музейная абстракция понравилась людям больше. (Kirk, et al., 2009). Одна из картин, использованных в исследовании – слева.
В начале статьи – Abstract Sunset художницы из Манчестера Лизы Ремерс (Lisa Remers).
Bullot, N. J., & Reber, R. (2013). The artful mind meets art history: Toward a psycho-historical framework for the science of art appreciation. Behavioral and Brain Sciences, 36(02), 123-137. doi: doi:10.1017/S0140525X12000489.
Danto, A. C. (1981). The transfiguration of the commonplace: A philosophy of art. London: Harvard University Press.
Kirk, U., Skov, M., Hulme, O., Christensen, M. S., & Zeki, S. (2009). Modulation of aesthetic value by semantic context: An fMRI study. NeuroImage, 44(3), 1125-1132. doi: http://dx.doi.org/10.1016/j.neuroimage.2008.10.009.
Характеристики лица, и, в частности, морщины, помогают нам определять возраст человека. Но есть и такие характеристики, как контрастность черт лица, которые обрабатываются подсознательно, но сообщают, тем не менее, солидную информацию. В предыдущей 
Картинка выше показывает одну и ту же женщину, только контраст был уменьшен на фото слева и увеличен на фото справа. Как результат, женщина справа кажется моложе. Так, впрочем, и отмечали участники экспериментов.
На картинке слева показаны зоны, с которыми работали экспериментаторы.
Предложение на красном фоне получило более агрессивное предложение в среднем — 684 доллара, против 712 долларов на синем фоне.
Казалось бы, это цвет ушел и должен был это сделать. Кроме, как считалось, его непривлекательности и неликвидности, у него — повышенная «аварийность» (число аварий автомашин с такими цветом, наряду с зелеными и черными, в два раза более белых машин). Тем не менее, почти все ведущие производители начали эксперименты. Как говорят эксперты, коричневый цвет передает комфорт и аутентичность: подумайте о хорошем кофе, изысканном шоколаде, дереве ценных пород. Это ценится как приближение себя к натуральности, долговременности, и дорогой традиционности (Bret, 2012).
Bret, B. (2012). How brown became the red-hot color for new cars and trucks. Yahoo! Autos. 29 August 2012. http://autos.yahoo.com/blogs/motoramic/brown-turned-red-hot-color-cars-trucks-185920022.html?goback=.gde_4467833_member_156652900
Еще одно исследование по красному цвету, которое хотело ответить на вопрос об универсальности его восприятия. Ведь если это не культурный, и эволюционный феномен, то он должен наблюдаться во всех культурах. В поисках ответа группу канадских и американских психологов (Elliot et al., 2012) занесло в Буркина-Фасо, в небольшую деревню, заселенную семьями, занятыми в сельском хозяйстве и живущими в глиняных домиках без электричества и водопровода. Деревня имеет немного связей с внешним миром, из-за непроходимой бедности.
Никогда раньше не видел такой шкалы, а ведь, в самом деле, народ там особо не рефлексирует, и «пальцем покажи» работает лучше всего.
Довольно много недавних исследований показали, что красный цвет на женщинах и даже как фон для женщин увеличивает их сексуальную привлекательность для мужчин. Я писал об одном таком (